Неугомонный эльф
Шрифт:
— Женщина, — перевел старейшина. — Из вашего народа. За нею погоня.
— Благородная леди нуждается в помощи! — по-своему понял происходящее неугомонный эльф. — Долг каждого порядочного мужчины — помочь даме, попавшей в беду! Фрося! Кончай причитать! Нас ждут подвиги и приключения!
И, не дожидаясь реакции драура, обнажил меч и рысью бросился к воротам:
— Отпереть!
Обессилевшая Тара не удержалась на ногах, услышав этот пронзительный крик. На краю сознания мелькнула мысль, что этот высокий голос с визгливыми нотками она уже где-то слышала, но сил не было даже на то, чтобы сосредоточиться и вспомнить — все равно она вспомнила только голос, а язык оказался незнаком. Девушка покачнулась и рухнула на землю, как раз на то место, где только что были сомкнутые створки ворот.
Рядом землю взрыли чьи-то ноги. Приоткрыв глаза, Тара увидела незнакомые сапоги, а в следующий миг ее крепко схватили за локоть и дернули, заставляя выпрямиться.
— Не беспокойтесь, леди, вам тут ничего не грозит, — прозвучал над ухом тот же высокий голос. — Вы в полной… Ма-ама дорогая! — Вторая половина фразы прозвучала на вполне понятном языке Великой Паннории. Боги, да где же она слышала этот визг… — Вот это встреча! Ты тут откуда?
«Попалась!»
Эта мысль молнией обожгла сознание, заставив сердце пропустить несколько ударов. Вот откуда ей знаком этот голос! Но как Танир…
— Пшел на…
— Чё? Ладно, потом поговорим. Счас постой тут, — ее пихнули за спину. — А ну стоять! Эта женщина под моей защитой! Кто ее тронет — будет иметь дело со мной. У меня тут боевой драур на взводе, и я не боюсь его использовать!
Драур? Под защитой? Она что, сошла с ума? Тара покачнулась, с трудом удерживаясь на ногах, и тут же ее с другой стороны подперло чье-то плечо.
— Обопритесь на меня, — прошептал незнакомый юный голос. — Вот так!
Открыв глаза, девушка совсем близко увидела незнакомого эльфа — коротко стриженного, в отличие от щеголявших роскошными гривами остальных Перворожденных юношу, такого красивого, что его вполне можно было принять за переодетую девушку.
Всадник — незнакомый эльф в военной форме верхом на породистом скакуне — тем временем осадил коня перед распахнутыми воротами, с седла глядя на заступившего ему дорогу Карадора.
— Что здесь происходит? — холодно осведомился он.
— Нет, это я должен у вас спросить, что тут происходит? — кинулся в атаку Карадор. — Что вообще тут за беспредел творится? С какого перепуга вы тут мне гоняетесь за беззащитными девушками!
— Я выполняю приказ…
— А я — свой долг! — Меч несколько раз махнул туда-сюда перед носом скакуна, и благородное животное попятилось от греха подальше. — И он велит мне защищать обиженных, униженных и оскорбленных! Вы и шагу не сделаете дальше, если не откажетесь от своих прав на эту женщину!
— Не понимаю.
— Тогда я сейчас объясню! В атаку!
Выставив вперед меч, как наставник указку, Карадор атаковал всадника.
Тот спешился мгновенно, ухитрившись в прыжке выхватить из-за спины два коротких, чуть искривленных на манер орочьих талгатов [11] меча, и приземлился сразу в боевую стойку, играючи отбив первый выпад.
— Ур-ра! — завопил Карадор, снова очертя голову кидаясь в бой. Альфары мигом отхлынули в разные стороны, образовав круг.
11
Талгат — национальное орочье оружие, кривой меч, больше похожий на тесак. Для того чтобы сражаться талгатом, не обязательно было быть искусным фехтовальщиком — достаточно иметь большую физическую силу.
Оказавшийся в первом ряду Льор — он поддерживал обессилевшую Тару и не мог двигаться достаточно быстро — во все глаза смотрел на поединок. С каждым взмахом мечей, с каждым новым выпадом становилось все яснее, что приезжий — отменный воин, профессионал до мозга костей и что он не убивает Карадора просто потому, что перед ним соотечественник. С представителем любой другой расы незнакомец бы уже давно расправился, и с Карадором, несомненно, поступит точно так же, когда ему надоест демонстрировать свое искусство на потеху светлых альфаров. То есть в любой момент.
— Постой тут, — шепнул Льор девушке, прислоняя ее к створке ворот и, отчаянно работая локтями, прорвался сквозь строй зрителей, со всех ног торопясь к площади, где возле останков Седоны оставался безучастный к внешнему миру Фрозинтар. Тара прикрыла глаза, с трудом удерживаясь на ногах. Ей было все равно.
— Там… там, — запыхавшийся Льор тряхнул драура за плечо, — Карадора… убивают! Если уже не…
Звон мечей и вопли, которыми вышеупомянутый Карадор сопровождал каждый свой выпад, были прекрасно слышны отсюда.
Если бы речь шла о ком угодно еще, бывший наемник и пальцем бы не шевельнул. Но это был Карадор — последнее близкое ему существо. Правнук Тариэли, ее завет и обещание ждать. Драур не мог допустить, чтобы оборвалась и эта ниточка, связывающая его с внешним миром. Если это правда и лорд Лоредар начал уничтожать всех, кто так или иначе дорог его бывшему слуге, его тем более надо спасти. Он сдохнет, но защитит то последнее, что еще оставалось…
Додумывал эту мысль драур уже в проеме ворот.
Он возник между поединщиками, разметав толпу как вихрь. Левой рукой за шиворот поймал скачущего вокруг Карадора, рывком отправив себе за спину, а правой поймал занесенный клинок, останавливая на лету:
— Стоять!
Парный этому, второй меч уже шел на замах, но его владелец действительно был профессионалом — увидев, что его противник голой рукой остановил меч, он успел повернуть кисть в полете, и клинок обрушился на бок драура не лезвием, а плоской стороной. Живой человек, орк или эльф заработал бы отменный синяк, вряд ли бы удержавшись на ногах, но Фрозинтар даже не дрогнул.
— Что, съел? — высунувшись из-за локтя своего друга, Карадор показал язык. — Это — мой драур, Фрося! И если я ему ска… А! — Эльф вякнул, когда локоть упомянутого драура врезался ему в грудь, возвращая на прежние позиции.
— Стоять, — повторил бывший наемник. — Ко всем относится!
— Ага, — тут же донесся голос из-за его спины, — а лучше убирайтесь-ка подобру-поздорову! Не дадим девчонок обижать! Фрося, ты знаешь, за кем он гонялся? Это же та самая…
Но он замолчал сам, заметив, с каким выражением лица смотрит незнакомый эльф на Фрозинтара. Опустив руки с мечами, он даже отступил на шаг, окидывая массивную высокую фигуру пристальным взглядом.