Неукротимая страсть
Шрифт:
В своей инструкции Вулверстон назвал ту самую гостиницу, в которой Дел постоянно останавливался, приезжая в Саутгемптон. В последний раз, правда, это случилось семь лет назад, в 1815 году. Время в Индии тянулось медленно, а потому казалось, что прошло не семь лет, а гораздо больше.
Во всяком случае, сам он стал значительно старше. Особенно тяжело дались последние девять месяцев, целиком посвященные поискам Черной Кобры. Дел чувствовал себя почти стариком, а вспоминая, о гибели Джеймса Макфарлана, неизменно испытывал унизительное и
Внизу, на палубе, началось оживление. Приказы боцмана зазвучали короче и спокойнее, а вскоре корабль мягко прикоснулся бортом к причалу. Дел решительно отбросил мысли о прошлом и заставил себя сосредоточиться на ближайшем будущем.
Матросы с канатами в руках спрыгнули на пристань, чтобы закрепить концы. Послышался плеск — это ушел на дно якорь, а вслед за ним до слуха донеслись и другие звуки, возвестившие о благополучном завершении дальнего путешествия: скрип деревянных перил и стук перекинутого трапа. Дел направился к лестнице и по узким крутым ступенькам спустился вниз, на общую палубу.
Он появился в ту минуту, когда Кобби уже сошел на пристань. В данном случае разведка не могла ограничиться поиском в толпе характерных загорелых лиц. Саутгемптон представлял собой один из самых оживленных портов в мире, а потому и на пристани, и на улицах города встречалось немало людей с экзотическими оттенками кожи, Кобби отлично знал, на что следует обращать внимание: в первую очередь его интересовали устремленные на полковника Делборо пристальные взгляды в сочетании с попытками затеряться в толпе. Дел не сомневался: если готовится нападение, Кобби не пропустит и не подпустит злоумышленников.
И все же более вероятным казался иной сценарий: бандиты затаятся, чтобы выследить и нанести удар в спокойной и не столь людной местности — там, где легче скрыться.
Дел остановился рядом с Мустафой, Амайей и Алией. Мустафа кивнул в знак приветствия и снова обвел толпу внимательным взглядом. До ранения в колено он служил конным полицейским и до сих пор не утратил ни военной выправки, ни военных навыков. Колено работало не слишком исправно, однако не мешало сохранять подвижность и сноровку в драке.
Алия скромно склонила голову, однако тут же снова принялась кокетливо строить глазки сновавшим по палубе молодым матросам.
Амайя посмотрела на господина всегда печальными карими глазами.
— Здесь очень-очень холодно, сахиб. Холоднее, чем зимой у моей кузины в Симле. Хорошо, что я взяла кашмирские шали. Очень хорошо.
Дел улыбнулся. Действительно, и Амайя, и Алия уютно закутались в толстые шерстяные шали.
— Как только доберемся до большого города, купим вам теплые пальто и перчатки. Тогда ветер будет не страшен.
— Да-да, ветер. Он как нож. Теперь понимаю, почему так говорят.
Амайя кивнула и плотнее запахнула концы яркого одеяния. На запястьях блеснули тонкие золотые кольца-браслеты.
Несмотря на мягкую улыбку и медлительность в движениях, Амайя отличалась быстрым умом и острой наблюдательностью. Что касается Алии, то девушка беспрекословно слушалась старших, будь то тетя, дядя, Кобби или сахиб-полковник! В случае необходимости небольшая компания вполне могла выступить в качестве активной и слаженной группы, а потому присутствие женщин ничуть не волновало Дела даже сейчас, в начале самого опасного этапа путешествия.
Однако ситуация требовала соблюдения суровой дисциплины. Зная жестокую мстительность Черной Кобры, полковник Делборо не мог позволить себе оставить Амайю и Алию, пусть даже под присмотром Мустафы. Стремясь нанести удар ему, бандиты вполне могли уничтожить слуг, чтобы вселить страх и одновременно доказать собственную силу.
Человеческая жизнь для них давно ничего не значила.
Пронзительный свист заставил посмотреть на пристань. Кобби поднял ладонь в условленном салюте, означавшем, что все спокойно.
— Пора. — Дел подал Амайе руку и помог встать. — Спустимся на берег и отправимся в гостиницу.
Кобби подозвал носильщика с деревянной тележкой. Дел вместе со служанками дождался, пока матросы перенесут багаж на берег и погрузят на нехитрое приспособление, и только после этого спустился на пристань и уверенно направился по Хай-стрит к центру города. Гостиница «Дельфин» располагалась неподалеку от порта. Полковник шагал первым; следом Мустафа вел жену и племянницу, а замыкал процессию Кобби: он шел рядом с тележкой, по-свойски болтая с носильщиком и в то же время настороженно посматривая то влево, то вправо.
Дел поднимался по ведущей в гору улице, но смотрел не вперед, а под ноги — на камни, на родную английскую землю, которой не видел много лет.
Он и сам не понимал, какие чувства наполняли душу. Главным, наверное, было ощущение мира и покоя — скорее всего потому, что скитания наконец закончились. Умиротворение плавно перетекало в предвкушение новой, неизведанной и непредсказуемой жизни. И все же светлые переживания тонули в предчувствии тяжких испытаний, отделявших созидательное будущее от полного опасностей настоящего.
Основным условием вступления в новый этап биографии оставалось выполнение ответственной миссии, от результата которой зависела судьба соотечественников, а в значительной степени и самой Англии.
Да, он с головой ушел в решение поставленной задачи; обратного пути не существовало. Отныне только вперед, к цели, презирая вражеский огонь.
Полковник Делборо поднял голову, посмотрел вокруг и тяжело вздохнул. Напряженное состояние заставляло вспомнить первые секунды боевой атаки.
Гостиница «Дельфин» являлась той точкой отсчета, которая непременно существует в каждом городе. Она стояла уже несколько веков, пережила немало ремонтов и переделок и сейчас встречала путешественников двумя огромными полукруглыми окнами, между которыми особенно внушительно смотрелась тяжелая дубовая дверь.