Неукротимый горец
Шрифт:
Как бы ему хотелось, чтобы он мог изменить свои чувства на этот счет. Пожалуй, с помощью одиночества и самообладания сможет.
Когда он уже больше не мог не дышать, Хейден поплыл к поверхности. Он мотнул головой, чтобы убрать волосы с глаз. Он уже чувствовал себя лучше. Вода всегда так на него действовала.
«Так же как объятия Айлы».
Хейден выругался и ударил ладонью по поверхности воды. Как только он подумал, что может немного контролировать себя, он тут же подумал об Айле.
Видимо, нужно дольше плавать, подумал Хейден. Но не важно, как глубоко он нырял, как далеко заплывал, голубые глаза Айлы и ее длинные прямые черные волосы не оставляли его. Так же как ощущение ее тела, гладкие скользкие стенки ее лона, когда он входил в нее, не позволяли ему забыть.
В конце концов Хейден сдался. Никакие аргументы не помогут стереть его чувства к Айле. А это были чувства, сильные чувства.
Сейчас, когда он причинил ей ужасную боль, он понимал, насколько крепка их связь. То, что он делал, то, что говорил, не смогут загладить никакие извинения.
А хуже всего то, что Хейден боялся, что она никогда не простит его.
С глубоким вздохом он двинулся к берегу. Добравшись до щита Айлы, он остановился в самом центре. Его кожу покалывало от магии, а его чувства, уже обостренные, казалось, рвались на новые высоты.
Он никак не мог понять, почему ее магия настолько очаровывает его. Ни магия Сони, ни Кары, ни Маркейл никак не влияли на него. Он уверенно ощущал их магию, будучи Воителем, но совершенно не так, как магию Айлы.
Хейден проник под щит и тут же увидел величественный замок Маклауд. Он был грандиозен в своем архитектурном великолепии.
Бледные камни, из которых был сложен замок, четыре башни, зубчатые крепостные стены, амбразуры и массивная надвратная башня повидали многое. И все же камни стояли нетронутыми, только чуть крошились местами, давая приют тем, кто нуждается.
Хейден вступил на берег и запрокинул голову, разглядывая замок. Теперь это его дом. Его семья. Тогда почему же он чувствует себя чужим?
Айла замерла, погрузив руки глубоко в землю огорода Кары. Она сделала пальцами лунку, чтобы посадить очередное семечко.
Она не знала, каково ей будет, когда Йен станет постоянно находиться рядом с ней, но пока что все неплохо получалось. Йен давал ей пространство, но Айла знала, что он всегда поблизости, всегда наблюдает. Вот как сейчас, он держался на расстоянии.
Айла хотела спросить его, как он живет после того, как его истязала Дейрдре. Было очевидно, что его брату-близнецу Дункану это давалось тяжело. Конечно, Дункану было труднее, потому что он был бессилен помочь Йену.
Она должна была помочь Йену. Она должна была столько всего сделать, но оказалась трусихой. Маркейл назвала ее сильной, но Айла знала правду. Это страх не позволял ей выступить против Дейрдре, даже когда она поняла, что Грания и Лавена потеряны для нее навсегда. У Айлы все равно не хватало смелости вырваться.
Если кто-то и мог дать ей свободу, это Фелан. Он ненавидел Айлу настолько, что, когда она попросила бы, он отрубил бы ей голову. Так бы все и закончилось.
Но она не испытала бы страсть. У нее не было бы Хейдена.
Айла фыркнула. Как будто у нее когда-то был Хейден. Хейден не принадлежал никому. Он одиночка, человек, которому никто не нужен. Как могла она дойти до того, что стала так отчаянно в нем нуждаться?
Она передвинулась на другое место и снова погрузила руки в землю. Магия ее матери становилась сильнее всего, когда она была рядом с землей, как сейчас Айла.
Айле всегда казалось удивительным, что каждый друид находит особую связь в различных местах с разными вещами.
Она предложила помощь Каре, чтобы держаться подальше от деревни и таким образом от Хейдена. Она еще не готова видеть его. Правда, она не знала, будет ли когда-нибудь готова увидеть его. Он затронул слишком глубокие чувства, заставил ее желать того, что она не могла получить.
Каждый раз, когда Айла была рядом с ним, она не могла думать ни о чем, кроме него. Ради своего собственного душевного спокойствия она решила прекратить это.
Если Йен, Кара или кто-то еще и подозревал, что она в огороде, никто не сказал ни слова. За что Айла была бесконечно благодарна.
— Ты молодчина! — радостно воскликнула Кара, осматривая работу Айлы.
Айла пожала плечами и потерлась щекой о плечо.
— Магия моей матери походила на твою. Самое большое удовольствие она находила в земле. Она думала, что и моя может быть похожей на ее, поэтому часто брала меня с собой.
— Как бы мне хотелось, чтобы моя мать была жива, чтобы я могла научиться повадкам друидов, как ты.
Айла выпрямила спину и подставила лицо солнцу.
— Выучить можно заклинания, Кара, но то, кто ты есть, магия, которая делает тебя друидом, всегда внутри тебя, она руководит тобой. Тебе просто нужно научиться слушать ее.
— Ах, но слушать ее, когда ты почти двадцать лет этого не делала, не так легко, как можно подумать.
Айла улыбнулась и посмотрела на Кару.
— Нет, я не могу представить такое. Ты, похоже, прекрасно справляешься.
— Мне помогают, — ответила Кара, подмигивая. — К тому же я быстро учусь.
— Это, безусловно, полезно.
Айла встала, посадив последнее семечко, и отряхнула руки.
Кара наклонила голову набок, ее темно-карие глаза задумчиво смотрели на Айлу.
— Где источник твоей магии? Место, где ты сильнее всего ощущаешь ее мощь?
За все свои пятьсот лет Айла так и не обнаружила этот источник. До тех пор, пока не вошла в море около замка Маклауд. Она помнила тот день с поразительной ясностью. Как обострилась ее магия, как все вокруг словно объединилось в правильности и спокойствии, что удивило даже ее.