Неуловимая Констанция Данлап
Шрифт:
Наконец-то ему выплатили деньги по чеку на двадцать пять тысяч. Облегчение, испытанное им после нескольких изматывающих недель, было неописуемым. Карлтон тотчас поспешил к брокеру, чтобы купить акции, в которые и раньше вкладывал деньги. Теперь он мог возместить все растраченное, навести порядок в бухгалтерских книгах — словом, позаботиться, чтобы внедривший новую систему специалист не увидел ничего предосудительного и винил в любых замеченных недочетах только прежнюю систему. Лучше пусть Карлтона будут считать невежественным, чем бесчестным.
Тем
Мифическая компания по недвижимому имуществу процветала, хотя ее благополучие измерялось всего лишь банковским счетом.
Меньше чем за неделю умелое перо и кисть Констанции не только помогли погасить все долги Карлтона, но и обеспечили супругам неплохой доход. Доход этот достиг уже десятков тысяч долларов, в основном мелкими чеками. Некоторые из них были с подлинными подписями и суммами, другие — целиком поддельные.
Погружаясь в авантюру все глубже и глубже, Констанция начала чувствовать, какое место занимает в преступном союзе. Именно она стояла у кормила их империи. То была ее идея; исполнение тоже по большей части принадлежало ей, Карлтон всего лишь завершал дела благодаря своим познаниям в бизнесе, которыми Констанция не обладала. Проводя часы в маленьком офисе, пока Карлтон работал в центре, Констанция думала об этом все чаще и все больше и больше тревожилась. А вдруг он чем-нибудь себя выдаст? В себе-то она не сомневалась, а вот за мужа беспокоилась всякий раз, как он скрывался из виду. Стоило Карлтону упомянуть о любых событиях в банкирском доме, как Констанцию охватывало гнетущее чувство. Можно ли рассчитывать, что он не выдаст себя при первом же намеке на беду?
Близилась середина месяца. Стоило подождать его конца. Некоторые из множества фирм, чьи чеки они подделали, в любое время могли сверить бухгалтерские книги. Теперь Карлтоны планировали вывести тридцать тысяч долларов зараз.
Чек был выписан, и рассыльный отправился с ним в банк. Карлтон, как обычно, следовал за ним на расстоянии и наблюдал с улицы, как рассыльный стоит в очереди к окошку кассира. Случись что-нибудь непредвиденное, Карлтон сразу бы это заметил. Наконец очередь подошла, и рассыльный протянул чек. Его раскрытая сумка лежала на выступе под окошком кассы, ее прожорливая утроба готова была принять очередную пачку банкнот. Почему же кассир не поднимает планку и не проталкивает наличные?
Карлтон почувствовал — что-то не так. Очередь все удлинялась, стоявшие в хвосте все больше беспокоились из-за задержки. Один из служащих банка подошел и заговорил с рассыльным.
Карлтон не стал больше ждать. Игра была закончена. Он ринулся прочь от здания банка и метнулся в телефонную будку.
— Быстрее, Констанция! — закричал он в трубку. — Бросай все! Они задержали наш чек. Они что-то обнаружили! Хватай такси и медленно поезжай вокруг площади.
Той ночью все газеты трубили об этой истории. Факты преувеличивали, искажали, приумножали до тех пор, пока речь не зашла о полученных обманом миллионах, а не тысячах. Но основа истории была правдивой.
Оставалось одно-единственное крошечное утешение. Последний абзац одной из статей гласил: «Похоже, мужчина и женщина, совершившие это умное надувательство, исчезли без следа. Словно получив телепатический сигнал, они скрылись как раз тогда, когда их карточный домик рухнул».
Супруги прибрались в квартире, избавившись от всех свидетельств своей преступной работы. Все связанное с подделкой чеков было уничтожено. Констанция даже начала работать над новой акварелью, чтобы продемонстрировать, что никогда не оставляла занятия живописью.
Что ж, они рискнули по-крупному и проиграли. Но все-таки после всех спекуляций у них осталось двадцать тысяч долларов. Теперь самой важной задачей было спрятать деньги и отвести от себя подозрения. Они проиграли, но даже в медовый месяц не испытывали таких чувств, какие познали теперь, вкусив вместе горечь и сладость общего преступления.
На следующий день Карлтон, как всегда, отправился на работу.
Раньше Констанция часами тревожно размышляла, не выдаст ли себя муж какой-нибудь оплошностью, но теперь вспоминала о том времени как об относительно спокойном. Во всяком случае, прежняя ее тревога не шла ни в какое сравнение с нынешней мучительной неопределенностью.
Однако первый день после провала в банке прошел сравнительно спокойно. Карлтон даже обсуждал это дело — собственное дело — с сослуживцами. Он отпускал комментарии о преступлении, о преступниках и гордился тем, что сама Констанция на его месте не справилась бы лучше.
Прошел еще один день. Констанция радовалась вчерашним достижениям Карлтона, но они так и не смогли до конца погасить ее тревогу. Однако никогда еще супруги так не зависели друг от друга и не были так сплочены, как сейчас, когда их связало нынешнее опасное положение. Констанция с трогательной преданностью пыталась поделиться с мужем собственной внутренней силой и помочь избежать разоблачения.
На второй день в контору пришел человек, назвавшийся Драммондом, и предъявил визитку компании «Рейнолдс».
— Вы оплачивали небольшой счет нашей компании? Счет в двадцать пять долларов? — спросил он.
Карлтон инстинктивно понял, что перед ним детектив.
— Чтобы сказать наверняка, сперва надо все проверить, — ответил он.
Он нажал на кнопку, вызывая помощника. Когда тот явился, Карлтон, словно черпая храбрость извне, спросил:
— Поищите счета компании «Рейнолдс» и посмотрите, оплачен ли… э-э… счет в двадцать пять долларов. Вы его припоминаете?
— Да, помню, — ответил помощник. — Нет, мистер Данлап, по-моему, не оплачен. Сумма небольшая, но мы уже выслали им вчера копию. Думаю, оригинал затерялся.