Неуловимый
Шрифт:
— Что, совсем нет бабла у нас на первое время? — уточнил я.
— Всё вывернули. Пасли нас неслабо, все мои нычки точно смогли указать и твои, кстати, тоже. Поп, оказывается, типа внутренней СБ у них, представляешь? А его сожительница и не сожительница вовсе, а походная жена. Даже не так. Жена и пацаны все его… так-то они, кстати, тоже участвовали в спектакле. — Шварц обиженно шмыгнул носом.
Я скривился. Вот же олухи, и как не понять было, что половина народа тут играла постановочные роли. А Натаха?
— А Наташка и её мамаша с сестрёнками и братиком?
—
— Кто? — не понял я.
— Купец! Она им командует на раз… и мудрая же…
Я только и смог, что покачать головой.
— И всё-таки, как выбираться из этой клоаки будем? — глядя мне в лицо спросил Щварц.
Я усмехнулся.
— Не дрейфь, маг. Магия с нами, а деньги... — я махнул рукой. — Ребятам они нужнее, тем более именно они оказались из-за Наташки под ударом. Только я боюсь, что твоя мамаша с нею познакомится поближе. А ведь многожёнство в империи не запрещается даже церковью святош!
Барон с надеждой посмотрел на меня.
— А ты разрешишь после того, что между вами было? — с надеждой спросил меня барон.
Я вздохнул.
— Давай эти вопросы оставим на потом! — неопределённо ответил я. Уж больно не хотелось привязывать к себе Шварца через женщину, слишком ненадёжное это средство в жизни.
Глава пятая
— …итак, мОлодцы, ваше место работы на это лето определено — вот эти небольшие, но очень важные для нашего барона конюшни. Обычно тут содержится племенной табун, а иногда и проводятся на базе них разные опыты по скрещиванию различных пород лошадей или другого скота. Вы поступаете в непосредственное распоряжение управляющего конюшнями и выполняете всё, что он вам говорит.
Мда! А воспитатель-то барона — ещё тот жук! Врёт и не краснеет, собираясь нам тут устроить рабочий трудовой воспитательный лагерь. Хотя сам мужик мне понравился. Высокий и со смешинками в глазах, в которые Шварц боялся смотреть до дрожи. И, видно, рубака видный, меч у него вон какой, да и повадки у него нормального такого наёмного убийцы или бретёра, наконец. Но, как бы он ни был хорош, но соглашаться на такие кабальные условия я не собирался, к тому же видя, что сам барон и рта против не раскроет. Зевнув, спокойно так, с растяжечкой, сказал:
— Не пойдёт. — чем вызвал огромное удивление у собравшихся и откровенный ржач в глазах Ушера, единственного, кто остался с нами в баронстве. Вот кто веселится сегодня, так это он.
Переход с утра много времени не занял и уже к обеду мы были в намеченном для нас месте. Скомкано попрощались с ребятами и в сопровождении одного Ушера пешком пылили ещё часа два до пригорода столицы баронства. Как и ожидалось, нас с утра не кормили, даже в дорогу ничего поесть не дали, отчего я на встречу с воспитателем Шварца прибыл уставший, злой и очень голодный. Ушер, уже зная немного мой характер, не напрасно надеялся на бесплатное веселье, которое похоже сейчас и начнётся.
— Простите… — ошарашенно посмотрел на меня главный воспитатель барона. — Я ослышался? — стал он вертеться вокруг, словно спрашивая каждого, а не привиделось ли ему что.
— Да нет, мастер. Эта курица посмела рот раскрыть. — сказал стоящий рядом с ним гигант и попытался несильно запулить мне леща.
Но сегодня у меня было очень плохое настроение… очень. Правда, окружающие, пожалуй, кроме Ушера, об этом ещё не знают, а опытный наёмник не спешит поставить в известность остальных об этом факте. Я легко поднырнул под руку вояки и не сильно, но ощутимо, хлопнул его ладонью по просвистевшей около уха руке, добавив ей ещё ускорения.
Мужик был опытным бойцом, но он никак не ожидал от меня такой подлянки, к тому же я буквально на мгновение пульнул по нему параличом и тут же его убрал, но тем самым не дал громиле выставить вперёд ногу, чтобы удержать равновесие, в итоге...
Под гогот Ушера бугай шлёпнулся на траву, причём в последний момент всё-таки успел выставить перед собой руки.
Ну, плохое у меня сегодня настроение, да и устал я что-то. Пешком долго шли, а отдохнуть не дали, а тут такая лавочка отличная.
Э нет, парень, вставать так быстро не стоит.
Вновь посыл магии и паралич сковывает члены воина, но при этом я всё-таки не стал использовать боевую разновидность заклинания, а воспользовался плетением служителей церкви.
Я со вздохом под охреневшие взгляды собравшихся спокойно присел на спину гиганта и с наслаждением вытянул ноги вперёд.
Ушер уже и без моей на то помощи от смеха буквально валялся на земле, а у представителя графа лицо наливалось краской от гнева.
— Так что вы там нам хотели сказать, уважаемый? — спросил я его. Стоящий с ним рядом толстячок в ужасе переводил взгляд со своего патрона на меня, не понимая, чем вызвана моя такая несусветная наглость.
— Я же тебе передавал, старый балбес, — сквозь хохот проронил Ушер, — пацаны реально весёлые и вести дела с ними надо очень осторожно, а, главное, честно. А ты? — и уже обращаясь ко мне спокойно попросил:
— Отпусти этого качка — побратим мой всё-таки, но такой же балбес, как и старший из нас.
Я нехотя перевёл взгляд на свою скамейку.
— Ещё раз протянешь руки ко мне или к моему корешу, сдохнешь! Пошевели ушами, если понял.
Ну, а что, я его лица видеть не могу и за веками следить, подсев под него не собираюсь, ноги болят, а так хоть потренируется, как ушами шевелить можно.
Вот вроде бы дёрнулись, но я не спешил подниматься.
Не обращая внимания на пунцового учителя барона, я обратился к управляющему:
— Ты ещё здесь? Мы голодны! И не забудь и об этих господах, они тоже любят отлично прожаренное мясо и достойное вино. — и добавив немного силы в голос гаркнул: — Бегом!
Толстячок даже позабыл спросить разрешение у своего начальника и припустил к виднеющимся среди листвы постройкам. А ведь какая-то акция готовилась этими господами, и эта акция несомненно была акцией устрашения. Вон какое уединённое место для разговора выбрали-то.