Неуправляемый мужчина

Эшли Кристен

— Объясни свое поведение, Рыжая, — приказал он низко и сердито, отчего его сердитость я ощутила физически всем телом.

— Ты что, с ума сошел? — Воскликнула я.

— Объясни, мать твою, свое поведение, Тайра.

— Отойди! — Попросила я и ахнула, потому что он не собирался отходить и отодвигаться.

Он вытащил меня из кресла, поставил на ноги. Затем, я не шучу, вцепился с боков в мою юбку и резко дернул ее вверх, отчего я содрогнулась всем телом, у меня перехватило дыхание, затем почувствовала его руки на своей заднице, когда он меня приподнял и

посадил на стол. Рефлекторно, чтобы не свалиться, я вцепилась в его футболку, как только его руки оторвались от моей задницы. Он с внутренней стороны коленей схватил меня и раздвинул мои ноги. Я ахнула, моментально оказавшись лежащей на спине на своем рабочем столе. И его бедра оказались между моими ногами. А верх его тела был прижат ко мне. Одной рукой он приподнял мою ногу, положив ее себе на бедро, другая его рука оказалась в моих волосах, намотав их на кулак, его лицо было так близко от моего, что видела я только разъяренного Тэка.

— О Боже, — прошептала я. — Что ты делаешь?

— Я преподаю тебе урок, — прорычал он. — Не стоит испытывать мое терпение, Тайра. У тебя никогда не было такого мужчины, как я, так что тебе надо учиться. Не стоит испытывать мое терпение.

Мои руки были зажаты нашими телами, я с трудом разжала пальцы с его футболки и прижала ладони к его груди, прошептав:

— Пожалуйста, слезь с меня.

— Ты хочешь этого, — сообщил он мне.

Я сильнее прижала ладони к его груди.

— Пожалуйста, Тэк, слезь с меня.

Как будто я даже не произнесла ни слова, он продолжил:

— Я хочу это.

— Пожалуйста, — еле слышно произнесла я, — ты пугаешь меня.

Мои слова дошли до него, отчего он разозлился еще больше. Я заметила это по выражению его лица, его глазам и почувствовала его злость в воздухе вокруг нас.

— Не бойся меня, Тайра. Никогда, мать твою, не бойся меня.

— Тэк, ты только что распластал меня на столе, — осторожно заметила я.

— Я сделал тебе больно?

— Нет, — ответила я, и это была правда, но дело было не в этом.

— Хорошо, — прорычал он. — А теперь скажи мне, какая у тебя бл*дь проблема.

— Ум…

Он еще сильнее прижался к моей груди.

— Тайра, — прогрохотал предостерегающе.

— Может мы продолжить разговор… э-э... стоя?

— Я пытался, но не получилось. Теперь я пытаюсь продолжить разговор по-другому, так что говори.

Я глубоко вздохнула, глядя ему в глаза.

Потом прошептала:

— Нет.

Его глаза сверкнули передо мной, когда он предупредил устрашающим шепотом:

— Я же говорил тебе не испытывать мое терпение.

— А я говорила тебе, что моя проблема — не твое дело.

— Если твои проблемы не мое дело, то держи себя в руках, детка, иначе твои проблемы становятся моим делом.

— Хорошо, — я посчитала благоразумным согласиться.

— Думаю, ты не понимаешь, что когда сворачиваешь с Бродвея в «Прокатись», ты въезжаешь в мой мир. Мой мир отличается от твоего мира, в котором ты живешь. Без моего разрешения ты не должна делать то, что мне не нравится, когда находишься в моем мире, а не в своем.

А когда я в твоем мире, и ты со мной, ты живешь так, как будто находишься в моем. Ты поняла?

Вообще-то, я не очень все поняла, но все равно кивнула.

Он внимательно изучал выражение моего лица, затем также внезапно, что у меня снова перехватило дыхание, перестал прижиматься ко мне, рывком поставив меня на ноги, одернул мою юбку и развернулся.

Я сделала еще один вдох и задержала дыхание, как только его взгляд остановился на мониторе компьютера, Тэк тут же прищурился. Затем посмотрел на принтер, протянув руку, взял распечатанный листок, перевернул его, и примерно через две секунды я увидела, как его челюсть превратилась в камень.

Ой-ой.

— Тэк… — начала я, наконец выдохнув, а затем он снова начал на меня наступление, на этот раз обогну стол, двинулся вперед. Я быстро отступила, наткнувшись на свой стул, который откатился в сторону, а затем врезалась в стену, где он и прижал меня своим телом.

— Я не соглашусь, — прорычал он мне в лицо.

Я уставилась на него и пробормотала, заикаясь:

— С че… чем?

— С твоим заявлением, Рыжая.

О боже.

— Тэк…

Он поднял руку, его теплая ладонь коснулась моего подбородка, пальцы дотронулись за ухом и шее, его лицо еще больше приблизилось.

— Тебе надо учиться, — сказал он.

— Чему учиться? — Прошептала я.

— Мы играем по-моему.

— Да? — прошептала я, — пожалуйста, выслушай меня, Тэк, честно, я не хочу играть.

— У нас было две субботы, Рыжая, две субботы, доказывающие, что ты мне врешь.

Я стиснула зубы и посмотрела ему в глаза.

Его пальцы напряглись и приподнялись, притягивая мою голову еще ближе к нему.

— Я предоставил тебе четыре дня, когда все было по-твоему. Мне не нравится, как ты играешь, поэтому мы будем играть по-моему, — прорычал он.

Ээ... что?

Но я этого не сказала, а прикусила губу. Я ничего не могла с собой поделать, и в этот момент у меня не было даже сил попытаться что-то ответить.

— Ты меня поняла? — спросил он.

— Поняла, — тихо ответила я.

Его глаза скользнули по моему лицу, прежде чем встретиться с моими глазами.

— Не бойся меня, — приказал он все еще твердым, и в то же время странно мягким голосом.

— Хорошо, — но мой голос задрожал, когда я произнесла одно простое слово.

Его глаза не отпускали мои, потом он отошел, разорвал мое заявление об увольнении и бросил обрывки на мой стол.

Я стояла, прижавшись к стене, и смотрела на него, понимая, что только что солгала. Я знала, что он был устрашающим байкером, теперь же я знала, что он, на самом деле, был вызывающий страх байкером.

— Возьми свою сумочку, — потребовал он, говоря нечто невероятное: — Мы вместе поедим и съедим сандвич.

Я сглотнула, пытаясь лихорадочно найти оправдания, почему не смогу поехать с ним и съесть сэндвич, мне необходимо было, чтобы он ушел, а я бы быстро забралась в свою машину и поехала бы в Ванкувер, как можно дальше отсюда.