Неуязвимые
Шрифт:
По пути мы не встретили ни единой живой души, зато обнаружили яркие листовки на фонарных столбах:
ВСЕМ, КТО ВЫЖИЛ!
СБОР В ЦЕНТРАЛЬНОМ СКВЕРЕ В 20.00
У НАС ЕСТЬ ОТВЕТЫ.
«Отлично. Значит, помимо нас, в городе выжил кто-то еще. К тому же появляется шанс понять, что происходит», впервые за этот день порадовалась я.
– Камилла, мы скоро придем?
– Уже почти пришли. Видишь серое здание через дорогу? Нам туда.
Прежде чем войти в здание больницы,
– Костик, ты ведь любишь компьютерные игры?
– Конечно!
– Понимаешь, сейчас мы участвуем в такой игре. И можем увидеть то, что нам не понравится или будет непонятно. Ты ведь не испугаешься?
– Не испугаюсь, - серьезно ответил мальчик.
– Давай с тобой договоримся. Если будет страшно, ты будешь закрывать глаза и крепко держать меня за руку.
– Хорошо, договорились. А мы долго будем играть в эту игру?
– Пока сама не знаю. Но предполагаю, что достаточно долго.
– А мама будет играть с нами?
– Конечно. И мама, и даже папа.
– Здорово!
Приготовившись к худшему, я толкнула дверь-вертушку. Уже на первом этаже тут и там виднелись тела – две женщины из регистратуры, гардеробщица, разнорабочий, охранник, женщина в медсестринской форме. Присмотрелась. Не мама.
Мы поднялись на третий этаж, где располагалось хирургическое отделение. Через открытые двери палат виднелись пациенты на кроватях. Казалось, что они просто спят. Также, как и молоденькая дежурная санитарка, привалившаяся щекой к журналу регистрации на столе.
Пройдя вдоль всех палат отделения, мы оказались у операционной. Я сразу узнала доктора Владислава Сергеевича Миликова. Именно ему всегда ассистировала мама во время операций. Владислав Сергеевич лежал на полу, раскинув руки. Рядом с ним валялся скальпель и шприц. На операционном столе застыл пациент, которому не успели доделать операцию. Тела мамы в помещении не было. Данное обстоятельство вселяло надежду, что она все же жива. «Но куда же она подевалась? Почему не пришла домой, за нами?»
– Пойдем Костик. Мамы здесь нет.
– Можно поиграть в сквере?
– Да. Сейчас встретимся с нашими знакомыми и поиграешь.
Через двадцать минут вся наша утренняя компания собралась у фонтана. Новыми лицами стали – Михаил, муж Юлии, Стеша, младшая дочь Ирины Марковны и Роман, сын военного Олега.
– Олег, а где Ваша жена?
– спросила Юлия.
– Ей стало очень плохо от всего случившегося. Она напилась снотворного и теперь спит.
– Камилла, а твоя мама?
– посмотрела на меня Ирина Марковна.
– Не пришла. Но и в больнице ее нет. Я проверяла.
– Уже хорошо. Может найдется еще. Роман, ты же в Москву ездишь на работу, расскажешь нам, что видел?
– обратилась она к молодому человеку, немногим старше меня.
– Да, я проезжал мимо статуи «Рабочий и Колхозница», когда машина, следовавшая впереди, вдруг перевернулась. Только я от нее увернулся, как понял, что все машины вокруг сталкиваются друг с другом. Меня спасло то, что я резко вырулил в сторону, на прилегающую дорогу с односторонним движением. Как быстро все это началось, также быстро все и закончилось. Движение просто прекратилось. Живых, помимо меня, оказалось еще два человека. Мы не смогли вызвать ни полицию, ни службу спасения. Обменялись номерами телефонов и разъехались. Я решил вернуться домой. Добирался вдвое дольше обычного, в некоторых местах машины так перекрыли дорогу, что приходилось искать пути объезда. Вот в общем-то и все.
– А я наоборот, ехал в сторону от Москвы, у меня был заказ на установку двери, - сообщил Михаил, крупный мужчина, на фоне которого Юлия смотрелась дюймовочкой,
– Я как раз разговаривал с заказчиком, когда он неожиданно упал. И тоже не смог вызвать скорую. А потом уж обнаружил, что вокруг полно умерших людей и столкнувшихся машин. Подумал, что какой-то вирус, и сразу помчался домой.
Мы еще немного пообсуждали сложившуюся ситуацию, когда наконец в сквер стали стягиваться люди, выжившие и прочитавшие листовки, развешанные на столбах.
Наш город находится в тридцати километрах от Москвы. Когда-то он был закрытым военным городком, затем стал поселком городского типа, а в последствии получил статус города. Негласно город делится на две части. Одна часть – это многоэтажки и высотки, плотно прижатые друг к другу, с муравейниками людей внутри. А вторая часть города – это район частных домов, таунхаусов и дуплексов.
Сквер города служил объединяющим звеном жителей многоэтажек и частного сектора. В сквере собирались на праздники, парады и спортивные состязания. Поэтому место встречи, указанное в листовке, было выбрано самое правильное. Из тридцати шести тысяч жителей города, сейчас в сквере собралось примерно тридцать человек.
«Только не он», отвернулась я, увидев знакомое лицо. Но поздно. Ярослав меня заметил.
– Камилла.
Я не ответила.
– Камилла, я очень рад, что ты и Костик живы. Еще утром я был уверен, что вы погибли вместе с остальными.
– Почему?
– насторожилась я.
– Твоя мама…
– Ты знаешь где моя мама?
– Пойдем, - вздохнул Ярослав.
– О, надо же, и отличница тут!
– услышала я противный голос сестры лучшего друга Ярослава, Ильи.
Сам Илья стоял тут же и по-доброму мне улыбался. Он всегда хорошо ко мне относился, в отличие от его мерзкой сестрицы.
– Мила, сгинь, - шикнул на нее Ярослав и взял меня за руку.
Руку я отдернула, но за ним пошла, попросив Ирину Марковну посмотреть за Костей.
– Я не увидела твоего брата и родителей. Они здесь?
– Ты же знаешь моего братца. Ему всегда неймется. Полгода назад он отправился наемником в Сирию. Должен через месяц вернуться.
– Действительно неймется. А родители?
– Родители отправились путешествовать в Европу. Их тур заканчивается только через неделю.
– А твой отец? В очередной экспедиции?