Never Back Down 2
Шрифт:
Вновь раздаются аплодисменты. На сей раз они адресованы нам. У меня до сих пор дрожат руки, помню, как я тогда рассмеялась. Не знаю от чего, от неожиданности или от того, что не было сил сдерживать восторг.
— Сотня очков Рейвенкло за двух прекрасных телесных Патронусов!
Мы с Эдом довольно переглянулись и направились к директору. Тот, лукаво сверкая очами, словно по секрету предложил нам зайти к нему этим вечером в кабинет вместе с остальными счастливцами, которым удалось создать телесных Патронусов.
Интересно…
========== Часть 14. (Помолвка) ==========
Главы 12-13
Вопреки моим утверждениям, в Малфой-Мэнор мы прибыли далеко не последними. Поправляя кружева на бальном платье и переступая с ноги на ногу на неудобных каблуках, я сидела в карете, которая доставила нас к воротам дома. Я до сих пор не могла поверить, что мать сумела выпросить у директора разрешение на то, чтобы выпустить нас с Регулусом из Хогвартса на пасхальные каникулы.
Зачем Малфои развели такой китч? Гости, платья, кареты. Ещё бы золотыми кирпичами выложили двор, чтобы все видели, какие они богатые и пафосные.
— Напомни, зачем мы едем? — спросила я мать. — У Люциуса новая трость и Абраксас разрешил ему отметить? Или женится кто?
— У Люциуса и Нарциссы годовщина их свадьбы, — поджала губы мать. — Крайне прискорбно, что ты забыла об этом, Марисса.
— Я не забыла, мне просто плевать, — пробурчала я так, чтобы мать не услышала.
Я предвкушала скучнейшее мероприятие. Сириус сбежал из дома, так что на «праздник» его не пригласили, дяде Альфарду нездоровилось, поэтому он не смог приехать. Только если с Регулусом побродить по залу, да вот только младший брат настолько проникся духом этого жуткого аристократизма, что общаться с доспехами было бы интереснее. Я подумывала, не найти ли мне домового эльфа Малфоев, да не побеседовать ли с ним, коротая время, когда распахнулась дверца кареты. Мать, исполненная достоинством опытной светской львицы, выплыла из кареты. За ней шагнул отец. Рег пропустил меня вперёд. Изобразив на физиономии холодное равнодушие, граничащее со скукой, я выбралась наружу, поддерживаемая каким-то пажом.
Ежась от пронизывающего мартовского ветра, я вышагивала по вымощенной гранитными плитами дорожке к поместью. Слева и справа раскинулся сад, в глубине которого я видела важно блуждающих туда-сюда павлинов. Вдоль аллеи рядом выстроились высокие чёрные уличные фонари, между которыми раскинулись унылые безжизненные клумбы. Деревья в саду выглядели удручающе своей наготой. Свинцово-серое небо не придавало положительных эмоций. Даже блистающий окнами особняк Малфоев вписывался в общую картину уныния своей фальшивой неуместностью.
На террасе около парадной двери курили мужчины. Отец присоединился к компании, обступившей вазон с петуньей, извлёк из внутреннего кармана сигару, закурил и тут же вписался в беседу. Мать скривилась. Её бесила отцовская привычка курить.
Тяжёлые дубовые двери, украшенные массивными молотками в виде распахнувших пасть змеиных голов, раскрылись перед нами. Я скинула пальто, вручила его домовику, которого не было видно за обилием верхней одежды, с которой он носился. Мы вошли в роскошный холл. Справа в парадном зале был слышен смех и говор гостей, слышно было, как надрываются музыканты, слышно было, как перестукивают каблучки дам, кружащих в танце, как тяжело ступают мужчины.
Скучно. Ску-чно! Ужасно унылое,
Ещё было интересно, какова вероятность, что это сборище Пожирателей Смерти. Я планировала незаметно ускользнуть из толпы, да поразнюхать, что да как. Перед отъездом профессор Дамблдор попросил меня обращать внимание едва ли не на каждую деталь, потому как это важно для Ордена. Конечно, бегать с выпученным глазами по поместью и совать нос во все щели я не собиралась, но ушки на макушке и быть начеку было для меня в приоритете.
Войдя в главный зал и увернувшись от спешащего официанта, я осмотрелась и поняла, что здесь слишком много незнакомцев. Я достаточно часто бывала на таких мероприятиях, чтобы запомнить контингент в лицо. Даже среди исключительно малфоевских друзей порой взгляд выхватывал смутно-знакомые лица, но незнакомцы попадались всё чаще и чаще. Среди сдержанного британского говора был слышен отовсюду гортанный акцент. Хмурясь, я прошлась вокруг зала, выхватывая обрывки фраз. Ничего полезного или интересного, кроме чужого языка я не услышала.
На глаза попалась сверкающая шёлком и драгоценностями Нарцисса. Белоснежные волосы были уложены в столь сложную причёску, что я содрогнулась от одной мысли о том, как долго она сидела, пока ей наводили этот шедевр. Безукоризненный макияж, изумрудно-зелёное платье, ниспадающая с плеч струящаяся чёрная мантия, чёрные бархатные перчатки до локтей, серебряная тиара, сверкающая в волосах, изумрудные серьги-капельки, аккуратное серебряное ожерелье, тонкая приветливая улыбка и смертная скука в глазах – вот, что украшало кузину тем вечером. Хозяйка дома вежливо-отстранённо беседовала с остальными женщинами, сжимая в руках тонкий бокал шампанского.
— Прекрасный вечер, — солгала я, подходя к ней.
Улыбка кузины тут же преобразилась. Из приветливой и равнодушной она стала радостной и тёплой. Цисси шагнула ко мне и обняла меня.
— Рада тебя видеть! — искренне произнесла она, забыв про беседу с другими дамами. — Прекрасно выглядишь!
Я проглотила эту ложь. Мать постаралась спрятать все шрамы, полученные мною за весь минувший год. Ужасный высокий воротник заканчивался под самым горлом, скрывая шрам, полученный от лесной серены. Длинные рукава закрывали отметины на предплечьях, которыми я обзавелась в хижине. Короткие белые перчатки скрывали от чужого взгляда аккуратный круглый шрам на левой ладони. Я была укутана, как старая гувернантка-блюстительница целомудрия. Раздражало крайне.
— Благодарю, — сдержанно улыбнулась я. — Поздравляю, Нарцисса. Сколько лет вы женаты?
— Три года, — на лице кузины появилось странно-загадочное выражение. — Я благодарна нашим родителям за то, что они нас свели вместе. Лучшей партии трудно подобрать.
— Ну… я рада, что ты счастлива, — смешавшись, кивнула я.
— Да, они сделали мудрый выбор, — горячо закивала Нарцисса. В глазах её было нечто такое, чего я не могла понять. Но меня это крайне настораживало.
Сославшись на жажду, я выскользнула из цепких лапок кузины и ретировалась в толпу. К собственной неудаче я наткнулась на мать.