Невероятно пламенный (ЛП)
Шрифт:
– Угу, - кивнула я и смогла с помощью подлого удара по шее Леандера наконец-то отодвинуть его от себя. Справилась!
– Старая, злобная ведьма, - прорычал он.
– Знаете, наверное, Люси даже права. Может быть, в комнате действительно находится ангел, - восторженно вздохнула мама полчаса спустя. Мы как раз разворачивали подарки, в то время как играла рождественская музыка, и вели с бабушкой Анни неприятную перепалку об искусственных огнях, которую можно было уладить только тремя хорошо наполненными чашками пунша.
– Конечно, здесь находится ангел!
– воскликнула Анни.
– За ваше
– Я точно сойду с ума, - простонал Леандер.
– Всегда эта болтовня об ангелах.
Но почему-то он тоже выглядел довольным. По поводу торжественного случая он вдоволь накупался под душем, надел свою футболку с лосем, а из платка смастерил пиратскую повязку, что выглядело очень отважно. Его глаз хаски светился даже в полумраке нашей гостиной, а зелёный глаз имел тот же цвет, как и иголки рождественской ёлки. Он облокотился на стену рядом с яслями, а ноги скрестил.
– Не так уж он и плох, праздник смерти, не так ли?
– высказала я свои мысли нечаянно вслух.
– Ради всего святого, Люси!
– мама от испуга почти не могла дышать.
– Что ты такое говоришь?
– Праздник любви, я имею в виду, праздник любви!
– быстро поправила я себя.
– О дитя права, Розочка. Смерть и жизнь, одно не существует без другого, а любовь тем более. Чем была бы любовь без смерти? Ничем!
– поучала нас Анни в эйфории и развела руки в стороны.
– Идите сюда ко мне и обнимите вашу старую Анни! Давайте объединим нашу энергию!
– Если она ещё раз произнесёт слово смерть, то я выпрыгну из окна!
– прокомментировал сухо Леандер.
– Ну, давай, Люси, обними меня тоже!
– когда Анни требовала группового объятия, то не было пощады. Так что мы какое-то время, вчетвером, обхватили друг друга руками, мама, папа, бабушка Анни и я. Леандер остался сидеть один возле стены. Он коротко мне улыбнулся, когда я чуть не задохнулась от сильной маминой хватки, но в его глазах была грусть.
Потом мы надели наши куртки и пальто, и пошли в церковь. Папа был католиком, а я была никем. Ребёнком-язычником, как всегда говорила Анни. Мама придерживалась мнения, что я должна сама выбирать, во что верю, а во что нет.
Но на Рождество мы вместе шли на мессу, уже только из-за того, что папины клиенты ожидали этого от нас. И в этот раз мы действительно были все вместе. Плюс телохранитель. Мне нравились рождественские мессы. Всё было празднично украшено, пел хор, а проповедь была короткой. Самым лучшим моментом было, когда хор в конце мессы пел "Stille Nacht, heilige Nacht" (Тихая ночь, рождественский, христианский гимн), все лампы выключались и одним махом включались сотни огоньков на огромных ёлках рядом с алтарём. Этот момент я сейчас и ждала.
Леандер втиснулся в узкое пространство рядом со мной и краем скамейки и заставил меня держать мой песенник так, чтобы он мог в него заглядывать. И вдруг он начал петь. Я испугалась и хотела толкнуть его в бок, чтобы он перестал и снова начал играть свою роль. Он всё это время вёл себя так непринуждённо, хотя церковь была забита детьми и подростками! Телохранители были музыкальны, его пение они должны были услышать. В конце концов, они общались с помощью звуковых частот.
– Не волнуйся, Люси, я здесь один. Церкви - это безопасные места. Мы остаёмся в это время в домах и следим за тем, чтобы ничего не начало гореть, - успокоил он меня.
– Но у вас свечи больше не горят, а мне было любопытно. Здесь действительно необычно.
Неужели это правда. Было Рождество, мы сидели в церкви, и Леандер был единственный ангел-хранитель, э-э, охранник на много миль вокруг? Я не могла в это поверить.
Но он пел, полный рвения, вместе со всеми и после некоторых ошибок и диссонанса он понял, как читать ноты. Его голос был глубоким и немного хриплым, но мне нравился. Сама я никогда не пела и по большей части даже не молилась вместе с другими, потому что не знала молитв. Но я всегда слушала.
Но на этот раз я ничего не осознавала и только ждала того, что Леандер снова начнёт петь, потому что когда он пел, мне сразу становилось тепло, а в церкви было паршиво холодно. Кроме того со всех углов задувало. Почему церкви не могли быть уютными? Я никогда этого не понимала. Я попыталась поднять мой шарф повыше, чтобы он закрывал мои уши, но он тут же соскользнул вниз.
Не переставая петь, Леандер протянул руку в сторону и опустил мою голову себе на плечо, так что моё правое ухо было защищено. Так как с моим правым ухом всегда были проблемы. А моим последним воспалением я была обязана не кому иному, как моему потрясающему телохранителю.
Он наделил меня им, чтобы я не могла пойти с Джузеппе в кино.
– Маленькая компенсация, - сказал Леандер с усмешкой, как только кончилась песня. Я ничего не ответила, но оставила покоиться свою голову на его плече, потому что вовсе не хотела снова заболеть.
При молитве Господней Леандер стал внимательно оглядываться. Когда стало темно и начал петь хор, а ёлки засветились, он стоял, молча, и тихо вздыхал. Я подняла руку и коснулась кончиками пальцев его глаз. Они были мокрыми.
– Нюня, - прошептала я. Но и у меня в горле застрял ком. Не потому, что хор так красиво пел, и сегодня Рождество, и светились ёлки. А потому, что Сеппо не посчитал нужным пожелать мне счастливого Рождества и снова ничего мне не подарил. Мой подарок для него лежал у меня в кармане, и так же как в прошлом году я не подарю его ему. Я хотела отдать его ему только, если и он мне что-то подарит. Это был чёрный кожаный браслет с маленьким, тёмно-серым, блестящим камешком. "Для лучшего баланса" стояло на упаковке, а баланс никогда не помешает трейсеру. Но Сеппо забыл обо мне. Да, он даже не пришёл на церковную мессу.
Теперь я тоже вздохнула. Но моя голова покоилась настолько мягко и спокойно на плече Леандера, что я вдруг почувствовала утешение, убаюканная пением и запахом ладана и забыла про Сеппо на одно мгновение.
Глава 6. Голод
– Почему собственно ты ревел в церкви?
– спросила я Леандера, когда проснулась следующим утром и не решалась высунуть из моего кокона из одеяла больше чем кончик носа.
Папа как раз только снова включил отопление. Клокоча и тикая, оно пыталось изгнать из моей комнаты холод. Окно запотело. Снаружи всё ещё был мороз, но снег не шёл. Леандер использовал свой платок, превратив его в шарф, и прислонился, дрожа, к батарее.