Невероятно прекрасна
Шрифт:
Оба они били и кололи друг друга. Песок полетел в глаза Маркусу, и он сморгнул его, скользя ногами по неровной поверхности. Нежелательные воспоминания о других битвах вспыхнули перед ним, но он отбросил их в сторону. Важно было только здесь и сейчас. Только теперь. Только одна цель. Все сводилось к Кешу.
К тому времени, когда они, шатаясь, поднялись на ноги, стоя лицом друг к другу, оба истекали кровью из более чем дюжины ран. Маркус был почти уверен, что одно из его ребер треснуло от удара, который ему нанес Кеш, и богато украшенный серебряный
— Тебе не победить, — пропыхтел Шелки, держа нож перед собой и продвигаясь еще ближе к морю. Крошечные волны плескались у их ног, их успокаивающее бормотание резко контрастировало со звуками жестокой борьбы. — Что бы ты ни сделал, Бека умрет. Она уже лежит на песке, истекая кровью. Ты проиграл, Человек. Отпусти меня, и, возможно, у тебя еще будет время спасти ее. Если, конечно, она уже не мертва.
Маркус не осмеливался отвернуться от своей жертвы, хотя его сердце кричало, чтобы он проверил Беку, убедился, что Кеш лжет. Он ничего не слышал за глухим стуком своего сердца и хриплым дыханием.
— Если она умрет, — мрачно сказал Маркус, — то ты тоже умрешь. Имей это ввиду. — Он сделал шаг вперед, и что-то в его лице, наконец, прогнало выражение самодовольного превосходства на лице Кеша.
— Ты не можешь убить меня, — уверенно сказал Кеш, стоя по щиколотку в соленой воде. — Я принц Шелки.
Маркус развернулся на пятках, не обращая внимания на боль в ребрах, и пнул Кеша прямо в живот. Шелки согнулся пополам, и Маркус сделал еще один шаг вперед, схватил его за волосы и изо всех сил ударил кулаком в лицо противнику. Шелки упал, как камень, волны вспенились белой пеной вокруг его обмякшего тела.
— Ты может и принц Шелки, — сказал Маркус, стиснув зубы. — Но никто, даже принц Шелки, не может убить морпеха.
И вытащив потерявшего сознание мужчину из прибоя, он пошел искать свою женщину.
Глава 26
Сознание вернулось к Кешу в туманной дымке, наполовину затмеваемое быстро закрывающимся глазом. Он попытался пошевелиться, но его руки и ноги, казалось, прилипли друг к другу, и лучшее, что он мог сделать, это дергаться, как новорожденный детеныш, только что родившийся в море.
В поле зрения всплыло знакомое лицо, на котором красовалась свирепая ухмылка; выражение, которого он никогда не видел раньше, и которое он был бы счастлив не видеть сейчас. Кто бы мог подумать, что эта маленькая неуверенная в себе ведьма способна на такое? С самого начала она была полна сюрпризов. Она оказалась совсем не той, что рассказывала Бренна, и не той, что он ожидал.
Этот последний сюрприз был особенно неприятен. Как и блестящее серебряное лезвие, которое она держала примерно в дюйме от его единственного работающего глаза. Самое обидное — нож был его собственный. Все пошло совсем не так, как он планировал.
— Здравствуй, Кеш, — спокойно сказала Баба Яга, как будто из пореза над бровью у нее не сочилась кровь. — Так приятно видеть
— А, он очнулся, — произнес более глубокий голос, и Человеческая пара, которую она выбрала вместо него, посмотрел на Кеша через плечо. Кеш получил некоторое удовлетворение от потрепанного вида мужчины. Он побил бы его гораздо сильнее, если бы он был в более выгодной позиции.
— Должны ли мы убить его быстро или отрезать по кусочку за раз? — спросил Человек по имени Маркус, которому, казалось, не нравился ни один из вариантов. — Я все еще немного злюсь из-за того, как он травил тебя этими причудливыми пикниками. Предлагаю убить его медленно. Ты не поверишь, чему я научился в Афганистане. Могу растянуть удовольствие на несколько недель.
Кеш резко повернул голову к Беке, тревога сияла в его глазах. Конечно, она не позволит этому варвару причинить ему вред. В конце концов, они были друзьями. И у нее всегда было доброе сердце.
Бека протянула руку и нежно погладила его по щеке рукой, в которой не было ножа.
— Думаю, что это не очень хорошая идея, — сказала она.
«Вот. Он знал, что она не позволит его убить. Теперь ему оставалось только найти способ поговорить с ней наедине, и, конечно же, он сможет убедить ее отпустить его».
Она улыбнулась Маркусу, слегка поморщившись, когда от этого движения ее нижняя губа снова приоткрылась.
— Пытки займут слишком много времени и усилий, а нам все еще нужно выяснить, где он спрятал Живую и Мертвую воду. Предлагаю просто проделать в нем еще несколько дырок и скинуть в море, где о нем позаботятся акулы.
Глаза Кеша широко раскрылись, и он почувствовал, как его рот открылся и закрылся, словно у рыбы, вытащенной из воды.
— Но… но… ты не можешь этого сделать!
Бека подняла бровь.
— А почему бы и нет? Ты пытался убить Бабу Ягу, не говоря уже о своих соплеменниках. Не думаю, что кто-то сильно расстроится, если мы возьмем правосудие в свои руки. — Она подбросила нож в воздух, а затем поймала его всего в дюйме от его носа, заставив Кеша дернуться.
— Но Бека, дорогая…
Лицо Маркуса приблизилось к его.
— Еще раз назовешь ее дорогой, и я вырву твой язык и скормлю его рыбам, пока ты будешь наблюдать за этим, сукин ты сын. — Кеш попытался отодвинуться от него на песок.
Бека фыркнула.
— Не думаю, что твое обаяние подействует на кого-нибудь здесь, Кеш. Тебе следует поберечь воздух в легких. Ну, знаешь, чтобы молить о помощи.
Кеш почувствовал, как забилось его сердце, когда до него, наконец, дошло, что она говорит серьезно. Они собирались убить его. Все его планы, все его интриги и тяжелый труд были сведены на нет неопытной Бабой Ягой и Человеком-рыбаком. Этого позора было почти достаточно, чтобы заставить его принять смерть. Почти. Но он напомнил себе, что пока он жив, всегда есть шанс начать все сначала.