Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана. Том 1
Шрифт:
– Конечно!
– решительно кивнул Покс.
– Благодарю от всей души, но так я могу и вас подвергнуть опасности особенно если за дело возьмется тот ваш пристав, который уже давно не получает от рябого своей доли. Простите, мсье Покс, но вы ведь бывший арестант!
– Пристав пальцем не пошевелит, и нос свой никуда совать не будет, ответил Эверетт Покс, - если я каждый день буду давать ему десять процентов с выручки.
– И, помолчав, добавил: - Как и раньше!
Потом, не оставляя Тюльпану ни минуты на размышления, решил окончательно:
– Что касается миссис Авроры, Анжела будет заходить к ней, чтобы убедиться, все ли в порядке, и чтобы принести еду, и...
– И питье!
– счел нужным добавить Тюльпан.
– И питье!
– подтвердил Покс, так хорошо рассмеявшись, что сразу помолодел лет на десять.
– А я ей буду рассказывать, как ваши дела и чем вы заняты, а вам потом - её новости, - пообещала Анжела, показав, что умеет понять движения чужой души.
– Пройдемте-ка в контору, - предложил Эверетт Покс.
Когда они с Тюльпаном туда вернулись - к великому сожалению Тюльпана без Анжелы, чьими прелестными зелеными глазами он не уставал любоваться, Эверетт Покс, руки которого уже успокоились, и лицо обрело прежний натуральный цвет, сказал:
– Конечно, вы заметили, как я был нервен, неприятен, непереносим!
– Нет, вы просто были насторожены!
– Верно подмечено! Да, так все и было. Когда человек на чем-то попадется - пусть даже на таком заурядном деле, как ссуда под процент - то начинает видеть вокруг одних врагов, шпиков, ищеек - людей, которые добра вам не желают. Я знаю, это бред, но кажется, что всюду подстерегает опасность! Но ничего, я отойду, по крайней мере надеюсь!
– усмехнулся Эверетт Покс.
– Когда я прочитал письмо капитана Керкофа с его намеками на шпионаж, то счел вас провокатором!
– Так это не были лишь слухи?
– Мистер Невью!
– Зовите меня Шартр, раз нужно сменить имя!
– Шартр?
– Да, это слово по-французски пишется "Шартрез", а читается Шартр.
– Олл райт! Меня зовите Эверетт!
– Ну, Эверетт, и что дальше?
– Я не шпион, Шартр! Я гражданин! Американский гражданин, только об этом никто не знает. И я хочу, чтобы рухнула английская империя, желающая властвовать над миром, и чтоб избавилась от ига моя родная земля, которая сражается с тиранией этих рыжих выродков с заячьими зубами!
– А я бы так хотел, чтобы это случилось и чтобы они оставили в покое Францию!
– Ну видите, у нас хватает общего, чтобы понять друг друга и договориться, - серьезно отвечал Эверетт.
– Если я правильно понял письмо Керкофа, вы готовы действовать?
– А что, если я все-таки провокатор, Эверетт?
– Человек с вашими глазами не может быть провокатором, - их цвет и блеск выдают прямоту, искренность и честность!
Потом они выпили портвейну, порассказали друг другу о себе, отдали должное яичнице с ветчиной и тем более туреньскому вину.
Когда к полудню вернулась Анжела, то рассказала, что убедила Аврору Джонс не опасаться за её будущее и за Шартра тоже. Эверетт же посвятил Тюльпана в весьма тайный замысел, который, если удастся, мог бы весьма помочь лишенным средств американским повстанцам в борьбе с непобедимой Англией.
Тюльпан, однако, дождавшись, пока Анжела скроется в кухне, спросил Эверетта:
– А что с фрегатом "Виндиктив"? И с капитаном Рурком? По-моему, Эверетт, вы так и не поняли, чего я от вас хотел, наверно, от того заведомого недоверия.
– Разумеется! Не мог же я перед провокатором, за которого я вас принял, в чем теперь искренне извиняюсь, выставить себя непревзойденным знатоком и кораблей, и капитанов, и мест базирования всего флота!
– А вы все это знаете?
– Сегодня вечером я займусь поисками фрегата "Виндиктив" и вашего капитана Рурка.
– Вы со мной прямо как мать, Эверетт!
– заявил Тюльпан, у которого от туреньского вина начал заплетаться язык.
– Я буду до смерти вам обязан, если...
– Если что?
– спросила прелестная Анжела, вошедшая в контору. Она успела переодеться в новое платье, причесаться, надела украшения, так что теперь была не просто хороша, а ослепительна.
– Если вы мне столь же любезно предложите крышу над головой и доверите какое-нибудь дело, - смешался Тюльпан, краснея от вынужденного обмана, хотя и не стыдясь его, поскольку он боялся обидеть Анжелу, чье декольте просто исключало упоминание любой другой женщины, даже его обожаемой Летиции.
– Как вы предпочитаете, с майораном?
– Что?
– Ну, окорок ягненка, я же знаю, что вы, французы...
– Откуда она знает, что я француз?
– спросил Фанфан Эверетта.
– Все жуткий ваш акцент; хотя и говорите вы на жаргоне квартала Чик Лейн, он позволяет счесть вас в лучшем случае турком.
– Пусть будет с майораном, или с чем угодно - у вас все выйдет необычайно вкусно, - провозгласил Тюльпан с преувеличенной галантностью, которую счел соответствующей ситуации, поскольку декольте Анжелы, и прочие её детали, замеченные, когда она повернулась, уходя в кухню, навели его на мысль, что Летиции придется изменить.
Простим ему: он так молод, что не может полностью управлять своими чувствами и своими телесными позывами - и кроме того, туреньское вино! И так Фанфан-Тюльпан-Невью-Шартр держался удивительно здорово, стараясь сохранить верность своей большой любви - его путеводной звезде - и не считаясь с месяцами воздержания!
Все время застолья, проходившего в малой столовой с низким потолком (очень шикарно обставленной) Фанфан-Тюльпан старался глядеть на Анжелу как можно меньше, но это было очень тяжело, поскольку та с ним то и дело заговаривала и непрерывно добавляла на тарелку все новые куски ягнятины с майораном.