Невеста для ректора
Шрифт:
– Единорог?
– Михаил расслабился.
– Ты уже заигрываешь с единорогами? Не замечал в тебе страсти к…
– Хватит!
– рассмеялась я.
– Не хочу продолжать этот разговор.
– Ты сама начала. Поцелуешь меня?
Я посмотрела в глаза ректора, пытаясь угадать его намерения и чувства.
– Не укушу, обещаю. Просто ты сегодня такая красивая, а я ночью уезжаю и до конца вашей практики не приеду. Хоть поцелуй оставь на память. Пожалуйста, вишенка!
– Когда ты перестанешь придумывать мне дурацкие прозвища?
– нахмурилась я.
– Не с ребенком же разговариваешь, и хватит издеваться над моим цветом волос. Не могу я его обратно
– И не нужно.
Ректор погладил меня по волосам. Получилось ласково. Определенно, делает успехи. Интересно, у кого научился?
– Так что, поцелуй мне положен? Я себя хорошо вел?
– Лучше.
Я осторожно прикоснулась губами к Михаилу, легко и нежно. Но сильные руки сжали меня и…
Отборная ругать донеслась до нас из кустов. Мы оба ошеломленно взирали на то, как Пит и Элен выбираются из зарослей какого-то колючего (но невероятно красивого) кустарника. Лица у них были красные, как помидоры.
– И как это понимать?
– от холода, просквозившего в голосе Михаила, впору было кутаться в шубку.
– Простите, - Элен опустила голову, но было видно, что раскаяния в ней нет ни грамма.
Я, конечно, знала, что мои студенты внимательно следят за моей личной жизнью, но в кустах они еще не прятались. А может, не попадались?
Я стояла на балконе и любовалась закатом, который вот-вот должен был закончиться, Михаил вдалеке отчитывал принцессу и Питера, внизу сновали люди: готовился фейерверк в честь отбытия Хранителя. Все жители были показательно опечалены сиим известием, только Лира ходила счастливая. Отца она любила, но слишком навязчивое внимание сестер вкупе с прибывшей внезапно популярностью, порядком достали водянку. В силу своего простого характера она не понимала, чем особенна, но знай ректор и преподавательский состав о происхождении этой зеленоволосой дриады, почести ей бы оказали не меньше, чем Элен. Это только у водного и лесного народов дети повелителей — такие же дети природы, как и все. С поправкой на нашу иерархию Лира была не просто дочкой повелителя. Она даже не была равной Элен, она была выше ее. Разумеется, на своей территории. К счастью, принцесса оказалась не заносчивой: весть о происхождении Лиры восприняла спокойно и теперь всеми силами помогала водянке прятаться от родственников.
– Замерзла?
– я даже не слышала, как подошел Михаил. Умеет он подкрадываться незаметно.
– Нет. Теплые ночи. У нас уже сугробы, да?
– По колено, - усмехнулся ректор.
– Студенты то и дело устраивают форменные дебоши.
Уж это я могла представить, сама не раз практиковала.
Солнце почти скрылось за горизонтом, освещая мягким красноватым светом все вокруг. Мне нравилось смотреть на море, чувствовать его запах, слышать, как волны бьются о скалы и едва различимое пение глубинных сирен наполняет не только воздух, но и душу. Было в этом времени суток особое очарование. Прошел еще один день, грустно, что время уходит безвозвратно. Что становится с нашим миром там, в прошлом? Продолжаем ли мы жить, развивая параллельные ветки возможных событий? Проживаем ли каждый миг в непрерывном цикле прошлого? Или наш мир, который всего секунду назад был живым и ярким, остается пустынен, постепенно бледнеет, теряет запахи, звуки?
А впереди ночь. Для кого-то время, когда можно отдохнуть. Для меня ночь символизирует начало чего-то нового, интересного и очень уютного. Звезды, которые вот-вот начнут мерцать на бескрайнем темном небе, придадут романтичности фейерверку, до которого осталось совсем немного.
– Нам нужно поговорить, - вдруг сказал Михаил, обнимая меня.
– О чем?
– О нас. О тебе, о том, что с тобой происходит.
– Со мной все хорошо, - удивилась я.
– Что случилось?
– Я чувствую, что ты боишься меня. Не могу не признать, что страхи твои имеют основания, но… мне бы хотелось, чтоб при виде меня твои глазки загорались радостью, а не желанием сбежать на другой конец света.
– Приходи с шоколадом, - хмыкнула я, - радость обеспечена. Неконтролируемая, буйная и разрушительная.
– Я учту, - слегка улыбнулся Михаил.
– Но все же меня пугает твое состояние. С детства ты привыкла, что с тобой обращаются плохо. Ты нужна мне, Веста, но я не хочу думать, будто ты простишь меня за любое насилие. Как бы сильно я не… не хотел тебя, как бы сильно ты мне не нравилась, я хочу, чтобы следующий мой удар стал последним для наших отношений. Ты во многом была права, ты достойна лучшего. Не позволяй мне сделать с тобой то, что некогда сделали со мной.
– Слушай, этот вечер один из самых чудесных за всю мою жизнь. Никогда еще не было, чтобы мне нравился мужчина, и я ему нравилась, и мы были рядом и… Тебе обязательно заниматься самокопанием именно сейчас? Можем мы просто отдохнуть?
Михаил развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза. Позади раздались первые залпы салюта, радостные крики людей. Но в этой темноте, опустившейся на город, мне уже не хотелось искать света. Сильные руки Михаила держали меня крепко, я впервые не думала о том, что стою на краю балкона. Его движение к моим губам показалось мне бесконечным. Прежде, чем поцеловать меня, он усмехнулся. Вопреки ожиданиям, эта усмешка не вызвала во мне негодования или злости. Да, он победитель, он выиграл в нашей битве характеров. Я не хочу больше притворяться, будто он не нужен мне.
Меня никогда так не целовали (если, конечно, не вспоминать последствия Лириного варева, что я отведала на осеннем балу). Михаил тяжело дышал, под моей рукой билось его сердце… Я провела руками по его груди, залезая под рубашку, срывая с его губ стон…
– А-А-А!
– Ты чего?!
– Михаил испуганно выпустил меня.
– У тебя сердце…
Я не могла ничего сказать, со смесью удивления и страха смотря на ректора.
– Да, у меня сердце. А еще почки, печень и кое-что, что я покажу тебе после свадьбы. Чего конкретно ты испугалась?
– Оно справа бьется!
– Ну и что? Не у всех сердце слева, ты же образованная девушка, - пожал плечами ректор.
– И слева бьется!
Михаил, к моему удивлению, рассмеялся.
– Детка, я говорил, что я не человек. Что ты ожидала увидеть? Рога? Копыта? Хвост бантиком?
– Ты крокодил?
– ничего умнее я ляпнуть не могла.
– Я что, такой страшный?
– У них тоже два сердца.
– А у тебя два по магической зоологии. Оставь несчастных крокодилов в покое, одно у них сердце. Веста, чего ты испугалась? Уверяю тебя, второй головы в кармане у меня нет. Если тебе неприятно, то я могу…
– Нет!
– я схватила ректора за руку.
– Я просто не ожидала…
– Вишенка, - Михаил вновь обнял меня, - не бойся. Тебе ничего не угрожает. Да, я не человек, но разве тебя не радует, что когда ты рядом, каждое из моих сердец бьется сильнее?
– А так бывает?
– я недоверчиво прищурилась.
– Сама не чувствуешь?
Я робко приложила ладони к груди Михаила.
– Видишь? Я не превратился в рогатого урода, я все еще…
– Лохматый урод, - буркнула я, смущенная.