Невеста дьявола

Райс Энн

Он взмахивает обеими руками, легкие жжет огнем, грудь, кажется, вот-вот лопнет.

– Ничему не верю. Это все его трюки, невинные шутки, это все его фокусы…

– Нет, mon cher, – говорит Джулиен, – мы окончательный ответ, мы смысл пророчества.

Мэри-Бет печально качает головой, глядя на Майкла.

– Мы всегда существовали.

– Черта с два!

Наконец ему удается подняться. Увернувшись от очередной пощечины, он вырывается из цепких рук монахини, проскальзывает сквозь нее, и вот он уже проносится сквозь Джулиена, на секунду слепнет, но тут же освобождается от его плотного тела, не обращая внимания на смех и барабанный бой.

Монахини смыкают ряды, но он преодолевает и это препятствие. Сейчас его ничто не остановит. Он видит выход, видит свет, льющийся из двери – замочной скважины.

– Не поверю! Ни за что!..

– Дорогой, вспомни, как ты тонул первый раз. – Рядом с ним внезапно оказывается Дебора и пытается поймать его за руку. – Мы все тебе объяснили до того, как ты умер, рассказали, что ты нам нужен, и ты согласился, хотя, разумеется, сознавали, что ты просто боролся за жизнь и лгал нам. Видишь ли, мы все понимали, и если бы не заставили тебя обо всем за быть, ты бы никогда, никогда не исполнил…

– Вранье! Лэшер все врет!

Он освобождается и от Деборы.

До двери остается несколько футов – он справится. Майкл бросается вперед, снова спотыкается, так как весь пол завален телами, и ему приходится шагать по спинам, плечам, головам. Глаза слезятся от едкого дыма. Он все ближе и ближе подбирается к свету.

В дверях возникает фигура. Ему знаком этот шлем, эта длинная пелерина, ему знаком этот костюм. Да, все очень знакомое.

– Я иду, – кричит Майкл. Но губы его едва шевелятся.

Он лежал на спине. Тело вновь и вновь пронзала боль, а вокруг смыкалась морозная тишина. И небо над головой было голубым до головокружения. Он услышал мужской голос над собой:

– Вот так, сынок, дыши!

Да, ему знаком этот шлем и пелерина, потому что это костюм пожарного. Он лежал у бассейна, растянувшись на холодных плитах, грудь жгло, руки и ноги болели. Пожарный склонился над ним и приставил к его лицу прозрачную маску, а сам давил на кислородную подушку. Пожарный был похож на его отца, он снова произнес:

– Вот так, сынок, дыши!

Остальные пожарные стояли вокруг – темные фигуры на фоне плывущих облаков. Все они казались знакомыми, благодаря шлемам и костюмам, все подбадривали его голосами, как у отца.

Каждый вдох причинял ему острую боль, но он все равно тянул воздух в легкие, а когда пожарные подняли его, закрыл глаза.

– Я здесь, Майкл, – сказал Эрон, – я рядом.

Боль в груди становилась невыносимой, сдавливала легкие, и руки онемели, но темнота была чистой и тихой, а носилки словно плыли по воздуху, когда его катили к машине.

Переговоры, споры, треск радиостанции. Все это теперь не имело значения. Он открыл глаза и увидел яркое небо над головой. Он проехал мимо замерзшей бугенвиллеи с мертвыми цветками, с которой свисали капающие сосульки. Носилки выехали за ворота, подпрыгивая на неровных плитах.

Кто-то плотнее прижал маску к лицу Майкла, когда его заносили в машину.

– Срочная кардиология, едем прямо сейчас, требуется…

Майкла с ног до головы укутали одеялами.

Голос Эрона, а потом еще чей-то:

– Снова остановка сердца! Проклятие! Пошел!

Захлопнулись дверцы скорой помощи, его тело качнулось, когда машина отъехала от обочины.

Кто-то нажал на его грудь кулаком – раз, два, еще раз… Накачиваемый через прозрачную маску кислород входил в тело холодной струей.

Сигнализация все еще работала, а может, это выла сирена кареты скорой помощи – звуки шли откуда-то издалека, словно отчаянные крики птиц ранним утром, словно карканье ворон на больших дубах, царапающих розовое небо в темной, глубокой, поросшей мхом тишине.

Эпилог

1

Где-то к ночи он понял, что находится в отделении интенсивной терапии, что его сердце остановилось, когда он упал в бассейн, и еще раз – по дороге в больницу, и в третий раз – приемном покое неотложной помощи. Теперь врачи поддерживали его пульс сильным средством – лидокаином, вот почему он пребывал словно в тумане, не мог сосредоточиться ни на одной мысли.

Эрону позволили каждый час заглядывать к нему на пять минут. Тетушка Вив тоже его навестила. Затем пришел Райен.

Над кроватью склонялись разные лица, к нему обращались разные голоса… Потом снова наступил день, и врачи объяснили, что не нужно пугаться охватившей его слабости. Хорошей новостью было то, что сердечная мышца оказалась почти не поврежденной и он сразу пошел на поправку. Какое-то время его подержат на лекарствах, регулирующих сердечную деятельность, разжижающих кровь и снижающих содержание в ней холестерина. Покой и лечение – последние слова, которые он услышал, перед тем как отключиться…

Только накануне Нового года он наконец получил все объяснения. К этому времени дозу лекарств уменьшили, и он смог воспринимать то, что ему говорили.

Когда прибыли пожарные, в доме никого не оказалось. Только сигнализация звенела. Не одни стеклянные колпаки полетели, кто-то нажал дополнительные кнопки вызова пожарных, полиции и скорой помощи. Обежав дом вокруг, пожарные тут же заметили разбитое стекло у открытой двери на террасу, перевернутую мебель и кровь на плитах. Потом они увидели темную фигуру на дне бассейна.