Невеста дьявола
Шрифт:
Онория улыбнулась. Сейчас она напоминала кошку, полакомившуюся сливками. По ее отяжелевшему телу разливалось приятное тепло. В душе царило спокойствие, все желания были удовлетворены. Теперь она принадлежит Девилу — полностью и безраздельно. Одна мысль об этом доставляла несказанное блаженство.
День прошел. Несколько часов назад Онория, словно распутница, кралась по темному коридору и наткнулась на Девила. Тогда сомнения еще терзали ее душу, сейчас они исчезли, испепеленные огнем страсти. На губах Онории промелькнула улыбка: она до сих пор чувствовала
Онория повернула голову и встретилась взглядом с Девилом. Она почувствовала его смущение.
— Почему тебя не было в моей постели? — спросил он, откинув локон с ее лба.
— Я не знала, хочешь ли ты этого. Девил нахмурился еще сильнее, но через мгновение черты его лица смягчились. Он погладил Онорию по щеке.
— Я хочу тебя… и хочу, чтобы ты лежала в моей кровати. В его глухом голосе звучал такой накал эмоций, что Онория улыбнулась.
— Я приду завтра.
Девил вздохнул и скривил губы.
— К сожалению, нет. — Он по-прежнему не сводил с нее глаз. — При всем моем желании до свадьбы нам придется потерпеть.
Девил поднял ногу, продемонстрировав, что может достать до изножья кровати, даже лежа на высоких подушках.
Онория удивленно спросила:
— Но почему мы не можем спать вместе в твоей постели?
— Это неприлично.
— А это прилично? — в изумлении спросила Онория, указывая на его обнаженное тело, занимавшее добрую половину кровати.
— Слуги не должны видеть, как ты разгуливаешь по коридору в пеньюаре. Они этого не одобрят. Я имею право ходить в халате — все-таки я у себя дома. Мои люди воспримут это как должное.
Онория хмыкнула и повернулась на бок, спиной к Девилу.
— Что ж, тебе лучше знать.
Она услышала, как он пошевелился, а спустя секунду уже оказалась в его теплых объятиях. Он легонько поцеловал ее в ушко, царапая щетиной голое плечо.
— Поверь мне. А что касается правил приличия, то надо дать объявление о нашей свадьбе в «Газетт». Онория внимательно изучала тени на стене.
— И когда же она состоится? Девил поцеловал ее в затылок.
— Знаешь, я хочу, чтобы мы поженились первого декабря. Значит, впереди еще месяц.
— Мне понадобится свадебное платье.
— Обратись к хорошей модистке. Любая сочтет это за честь.
— Я буду шить платье у Селестины.
Не отказываться же от такой модной портнихи только потому, что в свое время Девил велел ей отнестись к Онории с особым вниманием!
— Остальные хлопоты возьмут на себя мои тетки и мать.
— Я знаю! — с чувством воскликнула Онория. — Сегодня утром мне было ужасно неловко: герцогиня решила навестить вашу старую домоправительницу, ту, которая вела хозяйство в Сомершем-Плейс после свадьбы твоих родителей. И разговор шел исключительно о том, как и когда устроить бракосочетание в поместье.
Девил усмехнулся.
— Откуда она узнала?
— Понятия не имею, — солгала Онория. На самом деле она была уверена, что ее выдал странный, ничем не объяснимый густой румянец. — Я должна написать Майклу.
— Отдай мне завтра письмо, я приложу
Онория резко повернулась и недоверчиво посмотрела на него.
— С дедушкой? Зачем? Девил приподнял брови.
— Он глава вашей семьи.
— Ты не обязан просить его согласия на брак.
— Верно. — Губы Девила дрогнули. — Тем не менее Анстрадер-Уэзерби и Кинстеры связаны друг с другом сотни лет. Мы сводим счеты со времен оных.
— И как же он воспринял эту новость?
— В конце концов — философски, — усмехнулся Девил. — Магнус знал, что ты живешь в моем доме, так что это не было для него полной неожиданностью.
Онория прищурилась, хмыкнула и снова повернулась к нему спиной. Девил блаженно улыбнулся и поцеловал ее над ухом.
— Спи. Силы тебе еще понадобятся.
В его словах звучало обещание. Онория прижалась щекой к подушке, а спиной к его груди. Пожелание Девила было легко выполнить.
На следующее утро были отправлены письма Майклу. А еще через день в «Газетт» появилась заметка о том, что первого декабря в Сомершем-Плейс состоится свадьба Онории Пруденс Анстрадер-Уэзерби, старшей дочери Джоффри Анстрадер-Уэзерби и его жены Хизер, проживавших в Ноттингс-Грейндж, графство Гэмпшир, и Сильвестра Себастьяна Кинстера, герцога Сент-Ивза.
Хотя высший свет был занят приготовлениями к отъезду из Лондона, эта новость распространилась с быстротой лесного пожара. Онория благодарила Бога за то, что все ее выходы в общество ограничивались чаепитиями и «домашними» балами, которые давались в знак прощания с друзьями, отправлявшимися на Рождество в свои поместья поохотиться. На мебель и канделябры надели чехлы: светская жизнь должна была возобновиться только в феврале.
Ожидания Девила и Онории оправдались: вдовствующая герцогиня и дамы из семейства Кинстеров с большим рвением занялись подготовкой к свадьбе. Герцогиня предупредила Онорию, что, согласно традиции, невеста в последние дни перед замужеством должна быть освобождена от хлопот. Ее задача — заботиться о своей внешности и не спускать глаз с будущего мужа. Онория быстро поняла, насколько это разумно.
Девил наблюдал за всей этой суматохой со стороны, радуясь тому, с какой готовностью Онория входит в роль его жены. Она произвела благоприятное впечатление на теток и с их благословения стала превращаться в истинную матрону, чем привела в восторг вдовствующую герцогиню.
Прошло пять безумных дней. Они уже были готовы к отъезду. Девилу оставалось только договориться с Брамли. Узнав об огромной сумме своих долгов и угрожающем состоянии финансов, виконт — твердый орешек — философски пожал плечами и согласился на условия Девила. Ему предстояло найти подтверждения «недостоверным сведениям Люцифера», разузнать, кто из Кинстеров участвовал в этом грязном деле, и изучить все факты. Брамли обещал, что завершит расследование к первому февраля.