Невеста дьявола
Шрифт:
Они оба дышали прерывисто, судорожно глотая воздух. Онория облизнула пересохшие губы.
— Ты имел в виду этот крик?
— Нет. — Девил коснулся губами уголка ее рта. — Боли больше не будет. Теперь ты будешь кричать только от наслаждения.
Боли не будет. Если бы так! Воспоминание о ней было таким острым, что Онория до сих пор не могла опомниться. Но постепенно, с каждым глотком воздуха, с каждым ударом сердца, боль ослабевала и по телу разливалось тепло и слабость. Онория пошевелилась, но Девил удержал ее.
— Подожди.
Пришлось повиноваться. Только сейчас
Девил застонал. Его глаза были плотно закрыты, лицо окаменело. Мускулы напряглись, будто он сражался с невидимым противником. Его мужское естество излучало жар. Онория чувствовала, что он не может больше сдерживаться. Боль прошла, а вместе с ней исчезла и инстинктивная потребность сопротивляться. Не сводя глаз с Девила, она высвободилась из его объятий и медленно опустилась на колени.
— Да.
В этом коротеньком слове звучал страстный призыв. Они начали все сызнова, но на этот раз Онория не нуждалась в указаниях. Чувствуя ответный бурный порыв, она упивалась тем, что в самую глубь ее тела, влажную и горячую, проникает стальная тяжесть.
Онория поднималась и опускалась, покачиваясь на волнах чувственного наслаждения. Запрокинув голову, она целиком отдалась новым ощущениям. Ей хотелось навеки запомнить каждую томительно-долгую секунду их близости. Слова были излишни: ее вели вперед сильные руки, не перестававшие ласкать грудь, живот и соблазнительные округлости бедер. Стеснительность, сдержанность, стыдливость — все пропало без следа. Их тела двигались, подчиняясь древнему как мир ритму любви, сливались друг с другом в полной гармонии. Онория впилась в губы Девила и прижалась к нему, дерзко требуя большего. Его глаза сверкнули.
— Тебе хорошо? — спросил он, рисуя магические круги на ее бедрах.
Онория посмотрела на него и медленно опустилась вниз. Девил вздрогнул и стиснул зубы. Осмелев, она лизнула жилку, пульсирующую у самого основания его горла.
— Вообще-то я считаю, что это… — Она умолкла, ей не хватало воздуха.
— Удивительно? — едва слышно прошептал Девил. Глубоко вздохнув, Онория зажмурилась.
— Увлекательно.
Его смех она почувствовала всем своим телом.
— Доверься мне. — Девил нежно лизнул ее ушко. — Тебя ждет еще большее наслаждение.
— О да, — пробормотала Онория, стараясь сохранить рассудок. — Я верю, что в этой области тебе нет равных. — Она приподнялась. — Значит, теперь я стала твоей любовницей?
— Нет. — Девил едва не задохнулся, когда Онория мучительно медленно скользнула вниз. — Моей ученицей.
Она будет его рабой, но говорить об этом не стоит.
Онория опустилась ниже, чем в предыдущий раз, мужская плоть вошла в нее глубже. Дыхание со свистом вырывалось из ее груди, лоно инстинктивно сжалось. Девил стиснул зубы, сдерживая стон. Онория смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Как это странно… чувствовать, что ты во мне. — Она провела языком по пересохшим губам, ее грудь бурно вздымалась. — Я в самом деле… думала… что ты мне
Едва сдерживаясь, Девил напряг каждый мускул. Прошла минута тягостного молчания.
— Со временем… все наладится, — наконец выдавил он.
— Со временем?
У Онории округлились глаза, но Девил не мог больше ждать. Он стремительно опрокинул ее на подушки, придавив всей своей тяжестью и жадно целуя в губы.
Прежнюю позицию он выбрал для того, чтобы лишить Онорию девственности, соразмеряя свои силы и ставя пределы своему вторжению. Но время ограничений миновало.
Онория замерла, придавленная весом его тела, но Девил тут же приподнялся, опершись на руки, потом медленно, осторожно вышел из нее, расправил затекшую спину и вновь резким движением проник в горячее скользкое лоно.
Он продвигался вперед, дюйм за дюймом. Ее тело принимало его, подчинялось, растягивалось… В больших серо-голубых глазах Онории вспыхнули серебряные искорки, потом их заволокло дымкой. Девил погрузился в нее до самого дна — шпага вошла в узкие шелковистые ножны.
Некоторое время они лежали спокойно, глядя друг другу в глаза.
Онории было трудно дышать: Девил заполнил ее целиком, она изнутри ощущала ровное биение его пульса. Выражение его лица вдруг стало жестким. Он смотрел на нее, как победитель, — сверху вниз. Теперь она в его власти. Онория почувствовала, что более не принадлежит себе, и ее сердце болезненно сжалось.
Девил ждал. Но чего? Признания в том, что она сдается на его милость? Эта мысль почему-то не испугала ее, а наоборот — придала уверенности в себе. Она доверяла этому человеку и была счастлива! Схватившись за руки Девила, она приподнялась и поцеловала его в губы. Застонав, он снова уложил ее на подушки и откинул волосы, упавшие на лицо.
С каждым движением наслаждение росло, как океанский прилив, поднимая их все выше и выше. Подстраиваясь под его ритм, Онория то удерживала в себе мужское естество, то через мгновение неохотно отпускала. Эти самые интимные, исступленные, опустошающие ласки уносили ее далеко-далеко, а впереди уже виднелась еще неведомая ей земля обетованная. Мысли и чувства смешались воедино в этом головокружительном полете. Теплый свет заливал тело Онории, пронизывая каждый нерв, каждую жилку. И вдруг ее захлестнуло ощущение слепящего неземного блаженства. Прерывистое дыхание и стоны стали громче.
Яркое светило взорвалось, выплеснув на них лавину огненной первобытной энергии. У Онории замерло сердце, она ослепла и оглохла. Остались одни ощущения. Онория чувствовала, что Девил рядом, что она принадлежит ему, а он — ей, что теперь они связаны навек той вспышкой небесного огня и ничто не властно это изменить.
Но огонь угас, и они вернулись на землю, к ее простым удовольствиям: к шелковым простыням и мягким подушкам, к сонному шепоту и поцелуям, объятиям и улыбкам.
Когда последняя свеча догорела, Девил пошевелился. Еще не проснувшись, он вспомнил, что под ним лежит женщина и спит, утомленная ночью любви. Слегка отстранившись от Онории, он посмотрел на нее, и страсть пробудилась с новой силой.