Невеста герцога
Шрифт:
— Нет, — сказал Томас. Почему он должен все брать на себя? — Я не буду делать этого без вас.
Секунду Джек не двигался, затем выругался себе под нос и подошел к Томасу, стоявшему у письменного стола.
— Вы так чертовски благородны, — буркнул он.
— Ненадолго, — пробормотал Томас. Он положил книгу на стол, раскрыв ее на первой странице. Джек стоял рядом, глядя вместе с ним на мелкий, но разборчивый почерк викария Магуайрсбриджа.
Томас нервно сглотнул. Его горло сжалось. Но он должен
Разве не в этом состояла вся его жизнь? В служении Уиндему?
Он чуть не рассмеялся. Если кто-нибудь считал, что он слишком далеко заходит в понимании своего долга…
То это как раз тот случай.
Он перевернул несколько страниц, пока не нашел нужный год.
— Вы знаете, в каком месяце ваши родители поженились? — спросил он у Джека.
— Нет.
Не важно, решил Томас. Это маленький приход. Вряд ли здесь заключалось много браков.
«Патрик Колвилл и Эмили Кендрик, 20 марта 1790 года.
Уильям Фигли и Маргарет Плоурайт, 22 мая 1790 года».
Он скользил пальцем по странице, пока не добрался до конца. Затаив дыхание, он перевернул страницу.
Вот они!
«Джон Огастус Кавендиш и Луиза Генриетта Гэлбрейт, поженились 12 июня 1790 года в присутствии свидетелей, Генри Уикема и Филиппа Гэлбрейта».
Томас закрыл глаза.
Итак, все кончено. Все, что составляло его сущность, все, чем он владел… Все это потеряно.
А что осталось?
Он открыл глаза, глядя на свои руки, на свое тело, свою кожу, кровь, мышцы и кости. Достаточно ли этого?
Даже Амелия потеряна для него. Она выйдет замуж за Джека или какого-нибудь другого, не менее титулованного парня, и будет жить до конца ее дней как жена другого мужчины.
Это ранило. Томас не мог представить, что будет так больно.
— Кто такой Филипп? — прошептал он, не отрывая взгляда от записи. Джек должен знать, ведь Гэлбрейт — фамилия его матери.
— Что?
Подняв глаза, Томас увидел, что тот спрятал лицо в ладонях.
— Филипп Гэлбрейт? Он был свидетелем.
Джек убрал руки от лица и заглянул в регистрационную книгу.
— Брат моей матери.
— Он еще жив? — Томас и сам не знал, почему это его интересует. Доказательство брака здесь, в его руках, и он не сможет оспорить его.
— Не знаю. Был жив, когда я видел его в последний раз. Это было пять лет назад.
Томас судорожно сглотнул, уставившись в пространство. Он ощущал странную невесомость в теле, словно из него выкачали кровь. Его кожа покрылась мурашками…
— Вырвите эту страницу, — раздался голос из-за его плеча.
— Вы сошли с ума?
Джек покачал головой.
— Вы герцог.
Томас снова устремил взгляд
— Нет, — тихо возразил он. — Не я.
— Нет. — Джек схватил его за плечи. В его глазах застыло паническое выражение. — Вы то, что нужно Уиндему, что нужно всем.
— Перестаньте. Вы…
— Выслушайте меня, — взмолился Джек. — Вы были рождены и воспитаны для этой миссии. Я все разрушу. Понимаете? Я не хочу этого.
Он был явно напуган. Хороший знак, решил Томас. Только недалекий человек — к тому же весьма поверхностный — способен видеть в положении герцога только престиж и богатство. Если Джек понимает кое-что, чтобы бояться, значит, он в достаточной степени годится для этой миссии.
Он покачал головой, твердо встретив взгляд Джека.
— Возможно, я воспитан для этого, но рождены для этого вы.
— Нет! — взорвался Джек.
— Вы не вправе принять это или отвергнуть, — сказал Томас. — Неужели вы не понимаете? Это не титул и собственность, это вы сам.
— О, ради Бога, — огрызнулся Джек. Его руки дрожали. — Я преподношу это вам на чертовом серебряном блюде. Вы остаетесь герцогом, а я оставляю вас в покое. Я даже готов быть вашим представителем на Внешних Гебридах. Все, что угодно. Только вырвите эту страницу.
— Если вам не нужен титул герцога, почему бы вам не сказать с самого начала, что ваши родители не были женаты? — парировал Томас. — Я спрашивал вас об этом. Вы не сказали «нет».
— Я не знал, что я претендент на наследство, когда вы интересовались моей законнорожденностью.
Томас опустил взгляд на регистрационную книгу. Всего лишь одна страница. Это все, что было между ним и его привычной жизнью, всем тем, что он считал настоящим.
Трудно устоять перед искушением. Он ощущал его вкус во рту: желание, алчность… и страх, горький привкус страха.
Он может вырвать эту страницу, и никто ни о чем не узнает. Страницы не были даже пронумерованы. Если сделать это достаточно аккуратно, ни кто не заметит, что страница исчезла.
Жизнь вернется в свое обычное русло. Он вернется в Белгрейв в том же статусе, в котором уехал, с теми же владениями, обязанностями и правами, включая Амелию.
Она уже была бы его герцогиней, если бы он не тянул со свадьбой.
Если он вырвет эту страницу…
— Вы слышите? — прошипел Джек.
Томас навострил уши, повернувшись к окну.
Лошади.
— Это они, — сказал Томас.
Сейчас или никогда.
Он перевел взгляд на регистрационную книгу.
— Не могу, — прошептал он.
И тут Джек шагнул вперед, оттолкнув его в сторону. Все произошло так быстро, что когда Томас опомнился, он увидел, что Джек схватил регистрационную книгу… и вырвал из нее страницу.