Невеста Христова
Шрифт:
– До его гроба или до своего? – Решила уточнить Зина.
– Опять пошлишь? – Пристыдила Татьяна, но цинизм подруги настроение ей не испортил.
– И ты, милиционерша, ей веришь? – Вздохнула Полина.
– Патриция волшебница. Сама про моих прежних женихов заговорила и точно описала внешность каждого. Знать о них она никак не могла. А о моей любви к замужнему и подавно. Об этом человеке я никогда не трепалась.
– Впечатляет. – Согласилась Зина. Назарова продолжала сиять от счастья:
– И Петю моего описала, словно с натуры. А жениха я
Подруги бросились целовать Татьяну. Та весело смеялась:
– Ой, девчонки, я так рада! Пойдем отметим. Я приглашаю…
– Не спеши. Дождемся, пока Патриция Богаткину обработает, и – вперед.
– А ты не пойдешь? – Удивилась Таня.
Зина подернула плечиками:
– Я себе гадать не хочу. У меня и так все в норме.
– Прошу, кто теперь, красавицы? – Цыганка стояла на пороге в ожидании очередной «жертвы».
– Я… – Ответила Полина.
– Тогда иди за мной…
В мастерской портнихи горело три свечи, освещая голый манекен в правом углу. Когда Патриция усадила Богаткину в кресло и закрыла за собой дверь, Полине стало немного жутко.
– Не бойся, красавица. Я твой друг и вреда тебе не причиню. У меня глаз добрый… – Старуха уселась напротив и стала смотреть на Полину. Взгляд ее добрым назвать было трудно. Он был не добрый и не злой. Он был изучающий. Но Полина сразу успокоилась:
– Я вас и не боюсь…
– Вот и хорошо. У тебя впереди большие перемены. О чем бы ты хотела узнать в первую очередь?
– Полина покраснела: – О муже…
– Твой муж мальчик? Он много младше тебя?
– Почему? Сережа старше меня на двенадцать лет.
– Я вижу около тебя только одного мужчину, и он очень юн.
– У меня сын. Ему пятнадцать лет.
– Да, такой юноша рядом с тобой есть. И он станет тебе другом… Ты принесла фотографию мужа?
– Да. – Полина раскрыла сумочку, в полумраке перерыла ее содержимое и извлекла карточку. Цыганка взяла в руки снимок, положила его на стол изображением вниз и накрыла ладонями. Прищурила глаза и застыла. Сидела так она довольно долго. Наконец открыла глаза, перевернула снимок и поднесла к нему свечу:
– Очень странно. Я впервые сталкиваюсь с подобным. А пожила на свете изрядно и повидала всякого…
У Полины похолодело внизу живота:
– С чем вы сталкиваетесь впервые?
– Для меня это пустая бумажка. За ней нет человека.
– С Сергеем несчастье? – Полина вскочила с кресла и схватила цыганку за руки.
– Успокойся, милая. И несчастья я не вижу. Если человек умирает, я все равно знаю, что он есть. Есть, но мертвый. И могу сказать место, где он покоится…. А тут пустота. Если бы я не знала Беллу, подумала, что ты меня обманываешь и у тебя вовсе нет мужа. Но Бэлла не приведет ко мне обманщицу. Прости, милая, о твоем Серже я ничего сказать не могу. А тебе же еще раз предскажу большие перемены. В них есть и любовь. Но, увы, странная.
– Что значит странная?
– Доживешь до нее, поймешь сама. Прощай.
– Сколько я вам должна? – Голос у Полины дрожал, она с трудом сдерживала слезы.
– Ты мне ничего не должна. Я не сделала свою работу. – Отказалась гадалка и помогла клиентке подняться. Полина вышла из комнаты. Свет люстры ослепил ее. Она ударилась об угол стола, и, не замечая боли, направилась в прихожую. Сдернула с вешалки свою куртку и, не прощаясь с хозяйкой и подругами, выбежала из квартиры.
– Что с ней? – Изумились женщины: – Надо ее догнать.
– Не надо. – Ответила Патриция, вплывая в гостиную.
Зина схватила цыганку за рукав:
– Что вы ей нагадали?
– Я ничего не смогла ей нагадать.
– Как ничего? – Удивилась Бэлла: – Такого я от тебя раньше не слышала.
– Я сама растерялась, если признаться. Ваша подруга хотела что-то узнать про своего мужа, но мужа у нее нет.
– Как нет? Мы Сергея прекрасно знаем. Он что, умер? – Наступала Татьяна.
– Для меня его нет. Ни живого, ни мертвого. А что это значит, я сама не знаю. – Покачала головой старуха и пошла на кухню варить себе кофе.
11 октября 2004 года
Полина проснулась совершенно разбитая. Она заснула под утро и не слышала, как Павел ушел в школу. Сын позавтракал, открыв банку с икрой, и слопал несколько ложек. Павлик любил есть черную икру без хлеба.
– Даже чай не стал пить, – грустно подумала Полина. Она вышла из спальни в ночной рубашке, взяла телефон и уселась в кресло. Низкое солнце било в окна и делало зал с роялем не таким мрачным и унылым, как накануне вечером. Полина знала, что во время командировок муж сажает в свой кабинет Гришу Родионова и тот исполняет директорские обязанности. Она набрала прямой номер мужа. Но в кабинете никто трубки не снял. Тогда она позвонила секретарше.
– Приемная генерального директора. – Ответила Катя.
– Катюша, а где Гриша Родионов?
– Генеральный директор на переговорах в Смольном. – Отчеканила секретарша.
– Разве Сережа приехал? – В полном недоумении переспросила Полина.
– Сергея Дмитриевича нет.
– Ты же сказала – генеральный в Смольном.
– Да. Вы не в курсе, что генеральным у нас уже три недели Родионов? – Удивилась Катя.
– Впервые слышу.
– Если хотите поговорить с Григорием Васильевичем, позвоните ему на мобильный. – Посоветовала девушка.
– Дай мне его номер.
Катя продиктовала номер, и Полина поняла, что она этот номер прекрасно знает. Катя выдала ей мобильный мужа.
– Бред… – Прошептала Полина и набрала знакомый номер.
– Родионов. – Ответили в трубке.
– Гриша, это Полина. Объясни, что все это значит? Почему ты генеральный директор? Почему у тебя мобильник Сергея? Я ничего не понимаю!?
– Три недели назад распоряжением Сергея Дмитриевича я назначен генеральным директором. А свой телефон он мне передал, чтобы не затруднять партнеров. У них есть номер генерального, и для работы так удобнее.