Невеста императора
Шрифт:
Неподалеку от орудовавших лопатами людей лежали две большие кучи, которые Александра поначалу приняла за выкопанную из траншей землю, однако заметив вскоре, что землю работавшие кидали просто возле траншеи, девушка пригляделась повнимательней. Догадка, мелькнувшая ее сознании, была тут же отброшена как чересчур страшная, чтобы быть правдой, однако когда свет поднесенного факела отразился на доспехах, девушка поняла, что они с Дамианом присутствуют на похоронах погибших повстанцев.
Александра сдавленно вскрикнула и дернулась, однако Дамиан успел среагировать вовремя. Его руки обхватили Александру, не дав ей выскочить из укрытия.
— Тише, тише! Вам нельзя туда! Слышите, нельзя!
Александра слышала, и даже
К несчастью вырвавшийся у нее в первое мгновение крик был услышан шаставшими в зарослях неподалеку в поисках раненных и погибших людьми Сайриса, которые сняв все ценное с убитых на территории дворца повстанцев, теперь рыскали в поисках новой добычи. Дамиан не услышал вовремя их шагов, и раздавшийся неподалеку грубый окрик «кто здесь?» заставил его вздрогнуть и обернуться. Люди приближались, и просто убежать возможности уже не было. Трое головорезов выскочило из кустов, и еще по меньшей мере шестеро неслось от стен к тому месту, где скрывались Дамиан и застывшая, онемевшая, и на какое-то время потерявшая способность двигаться и соображать Александра.
— Бегите к морю! — крикнул Дамиан, видя, что девушка находится в состоянии глубокого шока и сейчас не то, что не поможет ему, но лишь увеличит риск, будучи в данный момент легкой добычей для головорезов Сайриса. — Бегите к морю, я догоню вас!
Стряхнув оцепенение, Александра послушалась и побежала. Однако вскоре она услышала впереди шаги и голоса, и взяла немного в сторону. «Наверное, люди Сайриса сейчас рыщут по всему лесу» — подумала Саша, и ей стало жутко при мысли, что ее могут поймать и доставить Сайрису. К этому извергу, уничтожившему столько людей, она испытывала ненависть и отвращение. Прекрасно понимая, что в одиночестве окажется перед ним совершенно беспомощной и будет принуждена к подчинению, Александра на миг остановилась, прислушалась, и побежала туда, откуда, как ей казалось, не доносилось никаких звуков кроме шума ночного леса. Пробежав еще немного, девушка остановилась, прислонившись к дереву. Ей было плохо, очень плохо, мысли путались, а перед глазами постоянно вспыхивал зловещий отблеск факела на шлеме поверженного воина. Александра подняла голову.
— Господи, прошу тебя, только не он, только не он! Только не там! Господи!
Звездное небо дырявым зонтом вдруг закружилось над нею, а звуки слились в одну ужасающую какофонию. Руки Александры, метнувшись вверх, опали, и девушка беспомощно повалилась на землю.
— Остановитесь! Стойте! Нет! Стойте! Ян! Ян!
— Тише, тише, дочка, тише. Не бойся, все хорошо.
Тяжело дыша, Александры вырвалась из объятий мучившего кошмара и в первую секунду подумала, что видит перед собой волшебника Тригора. Но нет, этот старик, заботливо склонившийся над нею, не был Тригором.
— Успокойся. Вот так, хорошо, — говорил он мягким голосом, проводя шершавой ладонью по волосам Александры. Потом нагнулся, поднял что-то, и опустил в стоящую на табуретке рядом с лежанкой чашку с водой. Прежде чем Саша поняла, что происходит, на ее лоб опустился прохладный, влажный платок. Стараясь не сбросить снова несущую приятную прохладу ткань, Александра скосила глаза и оглядела простое, бедно обставленное помещение.
— Не вертись, — сказал старик.
Поблизости Александра больше никого не заметила, однако за открытой дверью слышались детские голоса.
— Где я? — спросила она. — Как я сюда попала?
— Мои внучки собирали грибы в лесу, и нашли тебя там без сознания. Прибежали, испуганные, говорят, там, в лесу, какая-то тетя лежит. Я не сразу им поверил, но ведь всякое бывает. Мы принесли тебя в дом, жена моя с тобой почти весь день сидела, успокаивала. Что-то тебе снилось все нехорошее.
Саша снова растерянно покосилась на открытую дверь, потом на старика. Солнце светило достаточно ярко, чтобы предположить, что если дело и идет к вечеру, то стемнеет все равно еще не скоро. Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, что же произошло, каким образом она оказалась в лесу без сознания, однако связные воспоминания обрывались на том моменте, когда она увидела под стенами дворца гору трупов. Дальше шли смутные обрывки: кто-то напал, Дамиан остался, велел ей убегать, а она… заблудилась? Побежала не туда? Саша прикрыла глаза, так как голова снова заболела. Далеко ли отсюда дворец, девушка спросить не решилась, да и вряд и ей можно было возвращаться туда, где все еще могли ходить люди Сайриса.
В дверь вошла пожилая женщина с несколько грубоватым, но очень добродушным лицом.
— Проснулась? — она ласково улыбнулась Александре, и, приблизившись к кушетке, потрогала лоб девушки.
— Жар еще не совсем спал, — заключила она. — Как ты себя чувствуешь? Есть хочешь?
Александра, которая все еще не могла поверить, что никто не собирается ни нападать на нее, ни бежать с доносом к властям, смотрела на этих людей широко открытыми глазами, в которых отражалось ее недоверие и страх. Нерешительно кивнув, девушка все же призналась:
— Немного.
— Ну и замечательно, — обрадовалась женщина. — Сейчас, сейчас мы тебя накормим, а-то вон какая худенькая да бледненькая.
Поправив придерживающий аккуратно зачесанные седые волосы платок, женщина принялась хлопотать у печи, и Александра вздохнула с некоторым облегчением: «Наверное, они меня не узнали».
Когда миски были расставлены на столе, в горницу влетели двое мальчишек и одна девочка с большими синими глазами и тоненькими, торчащими в стороны косичками. За детьми плавно вошла еще одна женщина, молодая, на вид даже младше самой Александры, как оказалось, мать этих детей. Сначала Саша испугалась, что теперь-то ее кто-нибудь обязательно узнает, однако этого не произошло. С нею общались вежливо, как с гостьей, и Саша несколько расслабилась, не удивившись даже, что эти гостеприимные люди не спросили ее имени. После ужина в первых сумерках дети снова вылетели во двор, и женщины, негромко переговариваясь, отправились по каким-то своим делам. В доме с Александрой остался все тот же старик, и девушка, на языке у которой давно вертелось множество вопросов, наконец-то решилась их задать.
— Скажите пожалуйста, а вы слышали о вчерашнем нападении на императорский дворец?
— Слышал, слышал конечно. Все об этом говорили, а некоторые даже рассказывали, будто армией командует брат покойного императора Тайрона, кажется Ян… Хотя братья покойного императора вроде бы все погибли. Да и кто его знает, может этот Ян и не лучше теперешнего императора Сайриса? О нем людям мало что известно, говорят скрытный такой, неприятный человек, и глаза у него как у хищной кошки. Но все равно жаль его, а пуще того людей жалко, которых он повел на погибель, — лицо старика помрачнело, и он не заметил, как побелели щеки Александры. — Вот император Тайрон покойный — тот хороший был правитель, как и его отец, а теперь…
— Неужели все погибли? — прошептала Саша.
— Не все, конечно, но многие, очень многие. А оставшиеся люди отошли и затаились где-то в лесах.
Здравый смысл подсказывал Александре, что не следует спрашивать о судьбе предводителя повстанцев, к тому же люди вообще не были уверены в том, что армию возглавлял именно он. Лучше всего ей будет самой отыскать тех, кто остался в живых.
— А вы не знаете, случайно, где именно они теперь прячутся? — спросила она, поздно сообразив, что вопрос этот слишком неосторожен, и может насторожить старика независимо оттого, сочувствует он повстанцам или нет. Однако старик не удивился, лишь усмехнулся в усы, глядя на девушку добрыми, лучистыми глазами.