Невеста из неизвестности
Шрифт:
— Папа, ты не рад, что мама к нам вернулась? — вопрос Каспара ножом резанул Гэбриела по сердцу.
— Она теперь совсем другая, веселая. Смеется, шутит, даже песенку про мячик знает, — Кайла тоже решила выступить адвокатом Линды Бартон. — Не прогоняй ее!
Гэйб опустился на колени, чтобы прямо смотреть в детские глаза.
— Почему вы решили, что я хочу ее прогнать?
— Потому что ты не радуешься, а злишься, — мрачно заметил Каспар.
— Это от неожиданности, сынок.
— Она хорошая!
Гэйб вспомнил, как некоторое время назад убеждал детей, что Миранда их любит. Теперь они пытались делать то же самое в отношении
— Не волнуйтесь, Линда… мама никуда не уйдет, — он обнял малышей. — Проведите ее по дому, покажите, где у нас что…
— Зачем? Мама и так все знает, она же здесь жила.
— Сейчас они с Ребеккой готовят нам помадку на десерт, — Кайла обхватила щеки Гэйба ладошками. — Ты знаешь, что такое помадка?
— Очень приблизительно, котенок.
— Мы попробуем помадку, а потом пойдем строить замок из песка. Ты умеешь строить замки?
— Преимущественно воздушные, — усмехнулся Гэйб, у которого словно гора с плеч свалилась.
Ему не пришлось принимать трудное решение, дети сделали это за него. Ради их счастья он был готов заключить сделку с самим дьяволом, не то что с красивой женщиной, особенно если она действительно новая аватара Амари из рода Тангол.
Первая встреча оказалась настолько неудачной, что поначалу Гэбриел старался избегать Линду, однако со временем он начал замечать, что она полностью перетянула на себя внимание домашних. Раньше дети постоянно его теребили, засыпали вопросами, приглашали поиграть, а теперь жизнь в доме кипела без его участия. В свободные от работы дни он мог часами валяться в постели, и ни одна живая душа не скреблась в дверь спальни. Гэйбу не с кем стало поговорить, потому что Ребекка все свое время проводила с Линдой и детьми, а Флакс пропадал в офисе компании. Неожиданно Гэйб оказался на месте Миранды, которая из-за собственной инертности вечно чувствовала себя лишней.
Во дворе теперь не смолкая звенел детский смех, слышался топот маленьких ног, веселый стук мяча и натужный скрип качелей. В бассейне кто-то оборудовал маленький трамплин и горку. У детей появились велосипеды, вокруг лодочного сарая была проложена дорожка с установленными вдоль нее светофорами и обозначенными пешеходными переходами. Венцом всего этого самоуправства оказался небольшой электрокар, на котором теперь лихо рассекала по территории виллы беременная Ребекка.
Чтобы окончательно не лишиться самоуважения, Гэйб вынужден был пересмотреть свое отношение к Линде Бартон. Следовало отдать ей должное, потому что он при всем желании не додумался бы до всех этих полезных нововведений, которые за его спиной наверняка финансировали Клиффорд Эллингтон и Общество Хранителей крови. Исправить ситуацию можно было только одним способом, и Гэйб начал с самого простого — пригласил Линду в ресторан.
Он не ждал многого от встречи на людях, но к концу вечера не только убедился в том, что Амари вернулась к нему, но и почувствовал себя заново очарованным. Она помнила все до мелочей, легко подбирала слова, могла говорить на любые темы. Миранда при всем ее внешнем великолепии в подметки не годилась прекрасно образованной, коммуникабельной Линде Бартон. Гэйб так долго умерял свои потребности в нормальном общении, что успел позабыть, как здорово просто болтать обо всем на свете и не опасаться кого-то обидеть или спугнуть.
Они просидели за столиком до закрытия ресторана, а потом долго гуляли по набережной, наслаждаясь тишиной южной ночи и
Испытывая одновременно стыд за свое неверие и восторг от того, что любовь всей жизни не покинула его навсегда, он опустился на колени и покаянно склонил голову.
— Прошу, прости меня! Я так глубоко погрузился в свое горе, что на время ослеп и оглох, но теперь все позади. Не уверен, что хочу знать, каким чудом тебе удалось вернуться, да это и не важно. Я снова чувствую тебя, даже лучше, чем прежде, и бесконечно благодарен Вселенной за ее бесценный дар.
Когда зимнее солнце скрылось за далекой линией горизонта, и ночь раскинула над землей свой звездный шатер, на фасаде дома, на деревьях и даже на пришвартованной у пирса старой яхте вспыхнула праздничная иллюминация. Крохотные золотистые светлячки таинственно мерцали в темноте, создавая неповторимо уютную и одновременно какую-то сказочную атмосферу. А когда из установленных на веранде динамиков полилась волшебная рождественская музыка, во дворе засияла разноцветными огнями красиво наряженная ель.
Глядя как дети радуются первым в своей жизни подаркам в блестящих обертках, Гэйб почувствовал тяжесть в груди. Он, который никогда не мечтал о семье, внезапно получил ее как раз под Рождество и был так счастлив, что порой в страхе просыпался по ночам и проверял на месте ли его жена и дети, не перенеслись ли они случайно в очередную невообразимую даль.
Гэбриел и Линда поженились без всякой помпы. Просто расписались в местном муниципалитете, чтобы узаконить свои отношения, и тут же подали документы на усыновление близнецов. История появления Амари из рода Тангол началась с пышной многолюдной свадьбы, а закончилась скромной церемонией воссоединения двух любящих сердец. Если ее первое воплощение, Миранда, была не способна на глубокие чувства, то Линда умела не просто любить. Она отдавала всю себя, как солнце отдает тепло и свет, которые достигают даже самых отдаленных планет.
Они перевернули страницу, чтобы начать новую жизнь, и Гэбриел пошел путем, проложенным королем Анкалимой. Когда Рейнар был призван Советом, он воспротивился старому укладу, не пожелал отказываться от семьи и своих королевских обязанностей. Если прежде Общество Хранителей крови больше напоминало монашеский орден, где членство предполагало лишь беззаветное и безвременное служение общему делу, то теперь оно трансформировалось в Галактическую корпорацию, а советники-паладины получили статус сотрудников. Беззаветное служение превратилось в обычную работу, откуда можно было вечером вернуться домой и почитать детям сказку перед сном.
Сын Ребекки и Коула родился в новогоднюю ночь, когда стрелка часов уже перескочила цифру двенадцать. Появление маленького Грейсона ознаменовало собой начало новой эпохи. Недоступное вдруг стало возможным, несоединимое соединилось. Любовь стерла границы между мирами, позволив детям обрести родителей, а родителям найти свое счастье. Яхта «Миранда» сохранила свое название в память о той, что боролась и проиграла, той, что прожила так мало, но оставила в сердцах неизгладимый след.
Конец.