Невеста из неизвестности
Шрифт:
— Я вообще не понимаю, кому нужна эта дурацкая система! Почему маанские женщины не могут сами вынашивать своих детей? Если бы они рожали и растили их, то и представление о семье у них было совсем другое.
— Вы даже не представляете, сколько странных, а порой просто абсурдных обычаев встречается в обитаемых мирах. Мы ровным счетом ничего не можем изменить, так как не имеем права навязывать или пропагандировать свой образ жизни. Это не наше дело. Нам доступны лишь крохотные исключения, которые не влекут за собой никаких глобальных последствий. Однако вернемся к вашим семейным проблемам. Мы достаточно долго наблюдали
— Было не совсем так, магистр, — возразил Гэйб. — Я сам вызвался помочь, когда узнал правду, а потом приехал Флакс, и мы с ним ввязались в маанскую войну…
— Вы настоящий мужчина и к тому же джентльмен, Гэбриел, но речь сейчас не об этом. Одно довольно слабое в плане выживания существо вселилось в другое совершенно безвольное и ни к чему не приспособленное, а в результате мы имеем колеблющегося, неуверенного человека, который склонен поступать нелогично и абсолютно все замалчивать. Вы понимаете, к чему я клоню?
— К несчастью, да.
— Вы влюблены в красивую девушку, Гэбриел, и готовы свернуть ради нее горы, только помните, что настоящим островком стабильности в вашей жизни будет не она, а ее дети.
После довольно продолжительной паузы Гэйб внезапно спросил:
— Скажите, магистр, среди ваших сотрудников есть прорицатели?
— Это не пророчество, мистер Дорнан, скорее взгляд со стороны, основанный на глубоком знании природы людей и всевозможных созданий.
— Понятно. Благодарю вас за подробные объяснения.
— Вам все время казалось, будто мы чего-то недоговариваем, а на самом деле нам просто нечего было сказать.
— Я не в претензии. Послушайте, магистр, почему мы с вами сидим в темноте у бассейна? Пойдемте в дом, я угощу вас ужином. Ребекка приготовила потрясающую лазанью.
— Спасибо за приглашение, мистер Дорнан, но я не располагаю свободным временем. Вырвался только для разговора с вами, так что удачи и до встречи.
Холланд исчез раньше, чем Гэбриел успел попрощаться. Только что сидел в шезлонге в каких-то двух шагах и вдруг растворился в ночи, словно его и не было.
Откровенный разговор с магистром оставил в душе Гэйба неприятный осадок, но это чувство можно было скорее назвать озабоченностью. Он не растоптал ни его веры, ни надежды, ни планов на будущее. После появления детей ничто не могло расстроить или огорчить Гэбриела Дорнана, он слишком высоко летал на крыльях новой привязанности. Может отцовство оказалось и нелегким, но чертовски благодарным делом.
Близнецы относились к Гэйбу с полным доверием и ни разу не усомнились в его добрых намерениях. Они с готовностью и без какой-либо опаски приняли в круг родных и Ребекку с Коулом, и Клиффорда, и Амелию Ричардс. Гэбриел ни минуты не сомневался, что дети обрадуются матери, а вот за поведение Миранды он поручиться не мог. По мнению магистра, в ее поступках полностью отсутствовала логика, и Гэйб склонен был с ним согласиться.
Глава 4
Неслышный зов пробился сквозь завесу туманной дремы и заставил Гэбриела открыть глаза. В доме
— Я торопилась, как могла, но их было слишком много, маанов-переселенцев, — в густом теплом сумраке обозначился светлый силуэт и неспешно двинулся к постели. — Не знаю, сколько прошло времени, наверное, ты устал ждать…
Гэбриел сел и жадно вгляделся в знакомые очертания. Миранда была похожа на прекрасный призрак. Она немного похудела, но от этого стала только красивее.
— Мне тоже не давали скучать, — он протянул руки, и Мира скользнула в его объятия. — Ты просто неотразима, словно упавшая с неба звезда!
— Скорее скиталица-комета. Еще немного, и я бы сгорела дотла…
Гэйб так стосковался по Миранде, что, едва оторвавшись от ее губ, снова искал поцелуя, его интимные ласки становились все более требовательными. Несколько раз он спохватывался и пытался выяснить, не голодна ли королева его сердца, не утомил ли он ее своей настойчивостью, но мгновение спустя вновь отвлекался на восхитительные формы, ожидающие его прикосновений, и на время забывал о своих тревогах.
Когда краешек неба уже окрасился в розовый цвет, Гэйб прижал возлюбленную к сердцу и позволил ей наконец забыться сном. Сам он даже не помышлял об отдыхе, слишком велики были не желающее утихать возбуждение и беспокойство по поводу встречи близнецов с матерью. Если Гэйб не был убедителен этой ночью, когда каждым страстным выпадом клялся Миранде в любви, то у него больше не осталось аргументов. Слова для нее мало что значили.
За все время их отношений Гэйб ни разу не предохранялся, хотя прежде всегда соблюдал осторожность. Это не было беспечностью с его стороны, скорее признаком внутренней готовности к любым последствиям. Он не задумывался всерьез о возможной беременности Миранды, но теперь встретил бы подобную новость с восторгом. Типичный одиночка вдруг превратился в убежденного семьянина, который ради безопасности любимой и благополучия детей был согласен на любые жертвы. Даже на сотрудничество с Обществом Хранителей крови.
Под утро Гэйб все-таки умудрился задремать и пропустил самый важный момент.
— Гэбриел, посмотри какая у меня пижама с красными собачками! — Кайла попыталась вскарабкаться на кровать, но та оказалась слишком высокой.
— Это не собачки, а лисы, глупая, и они оранжевые, — поправил сестру как всегда критически настроенный Каспар. — Я говорил, что нельзя заходить в комнату, когда ты спишь, но она не послушала.
— Пижама мне нравится, она намного удобнее, чем… — малышка внезапно замолчала, и у Гэйба упало сердце. — Хривэ!
За чисто маанским приветствием последовала немая сцена. Вышедшая из ванной Миранда неподвижно застыла, глядя на близнецов, они тоже во все глаза смотрели на нее, и чем дольше длился зрительный контакт, тем более напряженными становились детские личики.
— Кто она? — Каспар подергал Гэйба за штанину джинсов. — Одна из эрдов?
— Мы с ней родственники?
— Да, малышка, родственники, причем самые близкие.
Из-за глупой оплошности Гэбриела все пошло не по плану. Торжественность момента была скомкана, а эффект неожиданности оказался больше похожим на шок.