Невеста клана
Шрифт:
– Не пострадала? О чём ты вообще, говоришь сейчас?
– вспылил Даниэль, его глаза налились кровью – Мы с Ричардом завтра же отправимся к соседям, где он принесёт свои извинения Анндре и Марку, и сам будет настаивать на том, чтобы жениться на девочке. И ты сделаешь это!
– Но, постойте! – я не знала, какие аргументы привести мне самой, но просто не могла молчать – Милорд, как же вы видите этот брак? Разве он сможет когда-то стать настоящим?
– Ты сейчас о себе или о Ричарде? – усмехнулась свекровь, прищурив глаза – Не советую тебе вмешиваться не в своё дело, милочка!
Я густо покраснела и была готова
Кажется, семейного безумия было не избежать! Даниэль голосил о бесчестье, которое нанёс Ричард своим безумным поступком, Ричард твёрдо стоял на своём.
– Вот как? – на свёкра было страшно смотреть – Ты мне больше не сын! Дозволяю тебе взять то, что ты сможешь с собой. Ноги твоей больше не будет в моём доме!
Я от шока закрыла лицо руками. А ведь в том есть и моя вина. Что же мне теперь делать? Ричард выбежал из кабинета, хлопнув дверью, Кейтлин изящно поднялась и вышла, бросив на меня презрительный взгляд. Я осталась одна и смотрела в угол, не в силах переварить фатальную ошибку, которую я совершила. Может, нужно было как-то иначе поступить? Просто рассказать всё Ричарду, а потом уж он сам, как знает?
Я приготовилась реветь от бессилия, когда услышала позади себя голос мужа:
– Не стоит винить себя во всём, Полина! Мы сами кузнецы своей судьбы. Ни ты, ни я или даже отец – мы не в силах отвечать за действия или чувства Ричарда.
– Не знаю… может быть, догнать твоего брата? Уговорить, попросить не пороть горячку? Что там Кейтлин говорила про девчонку Амиджей?
Но муж только покачал головой и попросил не забивать голову той ерундой, которую говорит его мать. И вообще – лучшее, что я могу сейчас сделать – это пойти спать, потому что я уже готова упасть от усталости. Ну, может, он и прав. Но только если совсем капельку.
Я поднялась в свою спальню и сейчас стояла возле окна башни, наблюдая за тем, как Ричард на крыльце отрывисто даёт указания. Солдаты быстро седлали лошадей, одевались на ходу. Я плохо видела с такого расстояния, но мне показалось, что они не были испуганны или удивлены этими ночными сборами. Во всяком случае, действовали быстро, да и вообще… не похожи ребята на заспанных. Я перевела взгляд на самого Ричарда. На нём вместо дорогого сюртука была тёплая потёртая куртка из хорошо выделанной кожи. К седлу его коня был приторочен небольшой свёрток.
И я совершенно неожиданно расплакалась. Громко, шумно, вытирая слёзы рукавом ночной сорочки и размазывая сопли по лицу. Последний раз я плакала на похоронах своей бабули. Я тогда знала, что осталась одна на этом свете. Не считать же мне за близкого человека пьющую и вечно пропадающую где-то маму Наташу? Я тогда плакала от собственного одиночества и от бессилия изменить что-то… А сейчас?
– Всё будет хорошо – услышала я за спиной голос мужа и вздрогнула – ребята, которые отправятся с ним, они опытные и хорошие солдаты, да и сам он – парень подготовленный. В одном дневном переходе отсюда удобное место для стоянки, там они найдут всё необходимое для дальнего путешествия. Скоро зима, так что тёплые вещи им не помешают… Я так подумал и сделал все необходимые приготовления. Ну, и немного денег тоже. На первое время хватит.
– Но как… ик… как ты понял, почему ты… ик… - я не могла больше реветь, только вздыхала и мучительно икала.
Я
– После того, что мы с тобой увидели в комнате Эйлис, я не сомневался в том, что Ричард должен увидеть свою невесту до свадьбы. Это бы позволило ему не совершить роковую ошибку в своей жизни, потому что в противном случае Эйлис оставалась бы его женой до конца своих дней. Этого я допустить не мог, конечно. Но как сказать ему о том, что его невеста, как ты сказала… аутист? Этот упрямец бы мне никогда не поверил. Ещё меньше бы он поверил, что родители замешаны в это каким-то образом.
Собственно, оставалось совсем немного времени, и я занимался подготовкой к тому, что брат окажется на улице. Я неплохо знал его солдат. Они ребята надёжные, и потому согласились составить компанию в этом «изгнании». Остальное – дело техники. Я знал, что тебя брат послушает, как знал и то, что ты сможешь догадаться про оконце в комнате невесты. Тем более что ты сама была в ней совсем недавно… как знал и то, что родители будут в бешенстве. Остальное ты видела сама.
Я молча кивнула и смотрела, как яркие точки от четырёх факелов, которые они взяли с собой, исчезли на горизонте. В голове было пусто и гулко, и ещё – мне было больше не страшно. Не страшно от того, что Якоб узнает, что… ну, о том, что у меня были до него мужчины. Ой, ну не прямо мужчины, наверное… и не то, чтобы совсем были…
Поэтому я повернулась и посмотрела прямо ему в глаза, где заметила столь знакомую мне ехидность, после чего обречённо стянула с себя балахон, который верная Брайд искренне считала эротическим бельём…
– Ты что-то хотела, дорогая? – Якоб привычно наклонил голову.
– Хотела – ворчливо сказала я, переступая голыми ногами по полу – чтобы ты перестал вести себя столь ехидно.
– А кроме этого? – казалось, что ничего необычного не происходило, и сейчас Якоб находится в гостиной за чашкой чая, во всяком случае, на лице у него было написано полнейшее равнодушие и безразличие, которое оттачивается годами применения хороших манер
– Чтобы наш брак перестал, наконец, быть просто формальностью – я нахмурилась ещё больше, не зная, как побороть робость, и опустила свой взгляд.
– Даже не знаю, что сказать… - раздался всё тот же размеренный голос над головой.
А я… я поборола в себе искушение рассмеяться – быть может, дорогой супруг может контролировать выражение своего лица, но вот зря он сегодня надел столь облегающие брюки. Я вот, к примеру, вижу, что он не так спокоен, как хочет казаться. А это значит, что я уже мёрзну тут и стою голышом не зря.
Он осторожно поднял мою голову, заставляя посмотреть в его синие глаза.
– Я только хочу тебе сказать, что сейчас мне уже неважно, что у тебя до меня уже кто-то был. Я просто знаю, что сейчас и навечно твоим мужчиной буду я.
Я скривилась от огорчения – вспоминать свой сексуальный опыт было… стрёмно… другого слова я не могла подобрать…
– И я тоже хочу, чтобы ты знал – так и будет!
Нужно ли мне говорить, что мои слова он воспринял, как должное, высокомерно улыбнувшись уголками губ? И вот, когда я уже была готова его ударить, он тихо рассмеялся и поцеловал. Мои глаза мне по-прежнему подсказывали, что ему… очень нравится то, что он видит перед собой…