Невеста младшего брата
Шрифт:
Только к вечеру еду в дом родителей. По дороге покупаю сладости, цветы для матери. Если все делать правильно, то букетов надо было брать три, но я же еду делать неправильно.
Ворота дома, который ощущение Дома у меня давно не вызывает, открываются. Лекс байк свой опять у ворот бросил. Что за привычка? Зацепит водила, братишка орать будет, что его любимую игрушку поцарапали.
Захожу в прохладный холл, прохожу в гостиную.
— Ну вот я и дома, — вздыхаю оглядываясь. — Мам? — повышаю тон.
Она в это время обычно где-то здесь суетится.
Нахожу ее. Радуется, что сын вернулся. С удовольствием забирает у меня цветы и пакет со сладостями.
— Отца нет? — спрашиваю первым делом. Не хочу с ним сталкиваться.
— Нет, — крутит головой. — Они улетели с Олиным папой на важные переговоры. Дня через три должны вернуться. А ты же должен был позже прилететь. Все закончил?
— Да, закончил.
— Оля заждалась тебя. У вас случилось что-то, сынок? — лезет в личное мама.
— Меня ж не было, мам. Когда бы оно успело случиться? — развожу руками.
— Тоже верно. Олюшка вся не своя ходит. Ты поговори с ней, мой хороший, — гладит меня по руке. — А еще Рита переехала к Лешеньке. Они вот на днях на мотоцикле вместе катались. Кажется, у них тоже все налаживается. Даже договор брачный хотели подписать, представляешь? — выбивает у меня почву из-под ног. — Но отец сорвался в эту поездку. Просил отложить. Он хочет, чтобы все было торжественно, — продолжает тараторить мама, вводя меня в курс дела. — Радик, — заглядывает в глаза, — а Оленька не беременна случайно? Может поэтому у нее настроение такое, а? — с надеждой.
— Нет, мам, — качаю головой. — От меня точно нет.
— Да что ж ты упрямый то такой?! — шлепает меня ладонью по бедру. — Я думала у вас все наладилось.
— Мам, все. Я эту тему закрыл давно. Кстати, а где Маргарита с Лексом?
— Дома были.
Дома, это понятие растяжимое. Не бегать же мне по нему в поисках одной очаровательной девчонки.
Выхожу на улицу, сажусь на перила, где мы в последний раз разговаривали с братом. Закуриваю и смотрю, как садится яркое красно-оранжевое солнце. Слышу плеск воды в открытом бассейне. Ну прямо дежавю какое-то. Уезжал, Лекс нырял и сейчас это он там скорее всего.
Надо пойти, поздороваться с братом.
Лениво поднимаюсь, тушу сигарету, иду по дорожке к бассейну.
Бах-бах-бах… начинает грохотать в груди. Слюна становится вязкой, горло сжимается, все тело превращается в радар, пытающийся уловить эмоции той, ради которой я сюда притащился.
Ритка меня не видит. Она лежит на надувном матрасе в маленьком открытом купальнике. По загорелой спине, шикарным ягодицам, стройным ножкам серебрятся капельки воды. Мокрые волосы лежат на лопатках, лямки верхней части купальника развязаны, чтобы загар и дальше ложился ровно.
Матрас покачивается, она лениво толкается от воды ладошкой. Ее слегка закручивает и мне удается разглядеть полушарие груди со светлой полоской кожи. Значит топлесс мы не загораем…
Не в силах оторваться от нее просто любуюсь.
Да нет! Кого я обманываю?! Уже не просто! У меня основательно так встал на нее. Тут и не было других вариантов.
Летние песочные брюки вообще никак не скрывают мою реакцию. Присаживаюсь на корточки, чтобы не смущать ее слишком сильно.
Веду ладонью по воде, брызгаю на Ритку.
— Блин! — визжит испугавшись. — Рад… — выдыхает, сползая с матраса в воду, едва успевая, прикрыть рукой грудь, с которой окончательно сполз лифчик.
Глава 26
Маргарита
Неловко получилось. Мне так хорошо было у воды, что я совсем забыла про заходящее солнце и свои развязанные лямки верхней части купальника. Расслабилась, замечталась и вот! Засветила грудь перед Радомиром.
Он улыбается, открыто разглядывая меня. Опять теплый, уютный. Мне не липко и не противно, наоборот очень приятно, только стеснительно и я стараюсь опуститься в воду как можно глубже и спрятаться за матрасом.
— Отвернись, пожалуйста, — прошу его.
Лекс бы не послушал, он скорее воспользовался бы ситуацией и нырнул ко мне. Радомир поднялся и встал ко мне спиной. Глазею на него, взволнованно дыша и путаясь в тонких веревочках. Кое-как мне все же удается затянуть их. Подплываю к бортику. Все, чем можно прикрыться, лежит на шезлонге.
— Не поворачивайся пока, — прошу Рада и юркой мышкой бегу к зоне отдыха, оставляя мокрые следы на деревянном настиле.
Завязываю цветное парео на груди. Оно прикрывает меня до середины бедра. Нервными движениями поправляю мокрые волосы все время стреляя взглядом в Рада, стоящего сейчас ко мне боком. Он улыбается и мое сумасшедшее сердце радостно подпрыгивает. Я соскучилась. Как же это неправильно, но я очень-очень по нему скучала. Мне не хватало именно тех ощущений, что дарит его присутствие.
— Привет, — подхожу, встаю перед ним. Чтобы заглянуть в его серые глаза, приходится набраться смелости. Мне хочется утонуть в них на некоторое время.
Рад смотрит на меня так, будто все понимает. Словно у меня на лбу написано: «Глупая Ритка в тебя влюбилась». И я больше на него не смотрю. Куда угодно, только не в эти глаза.
Он делает ко мне всего один шаг и стена, которую я так и не успела выстроить, покрывается трещинами. Его запах проникает в меня, а сердце уже колотится в горле. Каждый вдох вызывает головокружение. Я на ногах стою исключительно из упрямства.
Между нами происходит что-то очень странное. Мы смотрим друг на друга, а кажется, что разговариваем. Воздух вокруг стал гуще. Он вязкой струйкой просачивается в легкие и застревает там тяжелым комом. Рад следит за капелькой воды, упавшей с волос и медленно сползающей по коже прямо под узелок парео. Сглатывает. Вены на его шее становятся темнее, на руках проступает рисунок из тугих напряженных мышц.
Надо что-то еще сказать. Мое «привет» прозвучало слишком жалко.
— Где Лекс? — он отмирает первым.