Невеста опального принца
Шрифт:
– Ну что, Ариса, доволен я тобой. Дай боги, чтобы и их величества не осерчали. Через час у нас с тобой официальное представление в Малом тронном зале. Оденься да причешись как следует. Я зайду за тобой ко времени.
И отец, снова окинув придирчивым взглядом сестёр-горничных, удалился.
– Выпускай Пузыря, пусть со всеми познакомится и освоится, – скомандовала я Вивиен, но та переадресовала приказ сёстрам, пояснив при этом:
– Я пока приготовлю платье для аудиенции, ваша милость. Лорд Фрэнсис дал мне самые подробные указания относительно того,
Сколько пафоса было в её речах! Мол, я тут совсем не для того, чтобы за нечистью ходить! Ладно, пусть так. Аудиенция так аудиенция!
2
Одевали и готовили меня к аудиенции, будто хотели короновать. Всем распоряжалась Вивиен.
– Не эту диадему, а ту, – указывала пигалица сёстрам, и те безропотно её слушались.
В итоге меня нарядили в тяжёлое парадное платье, в котором было тяжело двигаться. Оно сдавливало грудь, будто тисками, я стала неповоротливой. Доспехи, а не просто наряд, богато украшенный рубинами и гранатами!
«Чтобы ступать величаво и не проявлять неуместной прыти», – пришло мне на ум, словно цитата из учебника о придворном этикете. Память Арисы выручила на этот раз, посмотрим, поможет ли мне она на аудиенции.
Отец Арисы, оглядев меня, довольно хмыкнул и головой махнул в сторону двери. Шли мы медленно, в сопровождении Вивиен, но и она отстала, стоило нам приблизиться в Малому тронному залу, который находился в старой части замка.
Стражники, стоящие у порога, молча пропустили нас, а герольд громко объявил наши имена.
Вначале я немного растерялась. Ожидалось, что аудиенция будет приватной, а тут собралось расфуфыренного народу будто на чьи-то именины. Но глазеть по сторонам было некогда.
Подав мне руку, лорд Фрэнсис прошёл по ковровой дорожке, оканчивающейся у подножия ступеней, ведущих в двум резным креслам, на которых и восседали их величества.
Поклонившись так низко, как того требовал этикет, я подняла голову и только тут увидела, что за одним из них стоит принц Леннард собственной персоной.
– Мы очень рады, Ариса, что ты поправилась! – улыбнулась мне королева. Она была бледной, утомлённой женщиной средних лет. Но голос у её величества оказался грудным и чувственным, а маленькие тёмные глаза добрыми и лучистыми. – Добро пожаловать обратно! Мне очень не хватало наших сеансов вечернего чтения.
– Благодарю, ваше величество! Мне тоже, – только и успела ответить я, как получила приказ:
– Вот и приходите сегодня ко времени принятия ванны. И принеси тех лотосов, чьи лепестки ты всегда кидала в воду. Никто, кроме тебя, Ариса, не может их достать из пруда.
Судя по тону, это была насмешка, но мне было без разницы. Если Ариса и краснела от намёков на то, что она может ради милости королевы лазить по пояс в воде, то я реагировать на шпильки не собиралась.
– Как прикажете, ваше величество!
– Ваша дочь похорошела за время болезни, – раздался густой бас короля.
Государь встал во весь свой могучий рост и спустился к нам, осторожно взяв меня
Король был исполином среди карликов, он напоминал мне столетний дуб, настолько крепко вросший в землю, что никакие ветра и бури ему уже не страшны.
А также я поняла, почему по нему сохли фрейлины королевы: широкий прямой нос, чувственные губы, мужественный квадратный подбородок украшали правильные черты лица его величества.
Всё портили только глаза – узкие, цвета янтаря. Хотя, бесспорно, в глубине их светился ум. Но и злость, смешанная с привычкой подозревать всех и вся.
– Может, она и не болела вовсе, а, лорд Фрэнсис? – насмешливо спросил король, и мой родитель принялся рассыпаться в извинениях.
Мол, конечно, хворала, но он так лечил, живота не жалея единственное драгоценное дитя, наследие дрожащей покойной супруги, что почти все деньги пустил на новомодные артефакты, возвращающие печальным девам вкус к жизни.
– Ну и не зря их потратили, милорд! Ваша дочь теперь станет завидной невестой. С таким-то взглядом. Ох, как огонь пылает! – усмехнулся король, опустил глаза в моё декольте, а потом не спеша вернулся на место.
Королева протянула ему руку, чтобы погладить короля по прямым коротким волосам насыщенного каштанового цвета, но он поймал её ладонь на полпути и нежно поцеловал узкие пальцы.
В это время я почувствовала взгляд принца. Вот уж кто смотрел только на меня! Будто инквизитор-фанатик на ведьму, уже привязанную к кострищу, и тут некстати разразился ливень.
Отец дёрнул меня за рукав, показывая, чтобы я отошла в сторону. Время, отпущенное нам, истекло, теперь королевская чета приветствовала прочих милордов с отпрысками, появившихся при дворе.
А напоследок, когда я уже подумала, что сейчас упаду в обморок от того, как тесно сдавливает меня платье, герольд снова объявил короля и королеву, давая понять, что церемония подошла к концу. И тут всех ожидал сюрприз:
– Милорды, миледи! – пробасил король, не обращая внимания на знаки, что делала ему жена. – Настало время объявить о радостном событии. Боги милостивы к нашему королевству и обещали к исходу зимы подарить нам наследника. Королева в тяжести, чему я безмерно рад. И в честь этого благодатного события будет дан пышный бал с представлением. Вам всем пришлют приглашения.
– Слава королю Джэру и королеве Мориа! Да будет благословен ваш род! – понеслось со всех сторон. Стражники застучали эфесами мечей в щиты, всюду раздавались верноподданнические вопли, а король под руку со смущённо-улыбающейся королевой прошествовали к выходу.
– Кланяйся ниже и кричи громче! – толкнул меня родитель, и я вынуждена была подчиниться, хотя сгибаться в столь неудобном платье была та ещё пытка.
Монархи вышли, и крики сразу стихли, потому что следом быстрым шагом и с самым угрюмым выражением лица по ковровой дорожке шёл принц. Он держался прямо с гордо поднятой головой и делал вид, что ничего страшного не случилось, но все, включая даже меня, понимали, что это хорошая мина при плохой игре.