Невеста певчего смерти
Шрифт:
– Мне уже и с женщинами общаться нельзя? – возмущенно поинтересовалась Элиана.
– Как ты смеешь?! – прошипел он.
– Смею, – Элиана по одному отцепляла пальцы от ворота своей походной рубашки. – Сейчас весь наш брак потеряет смысл, потому что ты разругаешься со своими союзниками.
– Это всё, что тебя волнует?
– Само собой! – Элиана наконец освободилась и одёрнула одежду.
Ивон уже ретировалась на другую сторону поляны и нервно разминала горло. Драться она, кажется, не собиралась – в отличие от своего друга. Элиана метнула ещё один короткий взгляд на Рамангу и осторожно шагнула вперёд. Все распоряжения Раманги летели в преисподнюю, но сейчас он не выглядел
– Это моя ошибка, – сказала Элиана ровно, – я не знаю ваших обычаев и попросила Ивон ознакомить меня с ними. Ивон как раз показывала мне, как не должна поступать достойная супруга, когда Раманга заметил нас и вышел поздороваться.
Секунду Данаг смотрел на эльфийку, потом опустил руку и коротко хохотнул.
– Ивон? – он снова хохотнул. – Показывала обычаи?
Элиана скромно потупилась и сложила руки на животе. Она прислушалась к эмоциям вампиров. Данаг успокоился так же быстро, как и разозлился. Ивон, кажется, даже не успела испугаться. И только Раманга продолжал клокотать яростью.
Данаг шагнул вперёд и требовательно произнёс:
– Раманга?
Оглянувшись на Рамангу, Элиана увидела, что тот сжал зубы.
– Эта эльфийка так важна для тебя, что ты готов был поссориться со мной?
Раманга молчал. Данаг усмехнулся.
– Забирай ее, и катитесь к дьяволу. Я скажу, что война должна быть окончена.
Элиана вздохнула с облегчением, но напрасно. Рука Раманги легла ей на плечо и грубо поволокла прочь. Всю дорогу до посадочной площадки Раманга не произнёс ни звука.
– Залезай, – было его первое слово, когда оба приблизились к виверне.
– Я уже сказала, у меня свой…
Договорить Элиана не успела. Раманга вскочил в седло сам и за шкирку, как нашкодившего котенка, вздернул туда же эльфийку, так что та оказалась прижата животом к шее виверны. Элиана хотела было возмутиться, но лапы виверны оттолкнулись от земли, и принцесса поняла, что дёргаться уже бесполезно. Дворец и парк стремительно уходили вниз, и ей оставалось лишь крепче сжимать шкуру животного и надеяться, что рука Раманги, лежащая поперёк её спины, не даст ей упасть.
ГЛАВА 9. Гарем
Город Раманги, Шейс Марак, напротив, демонстрировал великолепие, охольство и блеск. Он расположился между широкой Джавангой На Ды и горами и раскинулся на большой площади в форме полумесяца. Главная улица, идущая вдоль Джаванги На Ды, прорезала весь город от края до края и пересекала улицы, спускающиеся к набережной, базару и мраморному карьеру. Дворец наместника, храм, ратуша, богатые магазины и резиденции гильдий ремесленников располагались в самом центре города. По бокам улиц неприметные жилища обывателей соседствовали с пышными особняками, в которых жили богатые торговцы. Значительные земельные площади как за заборами этих особняков, так и на муниципальной территории занимали парки и сады. Работники карьеров и мастерских и служки храмов селились в стороне, в постройках за оградой. Огромный ансамбль строений, выросший вокруг маленького села Мадир Наав, был посвящен Идущему В Лунном Свете. Аллея мантикор вела от него к городу. Вокруг всей этой красоты возвышались стены из дробленного камня с большим количеством богато декорированных мраморных проходов, с воротами из кедров из Великого Леса, с бронзовыми накладными орнаментами и статуями над сводом. Если на город нападали враги, ворота закрывались, а если никакой угрозы не было, то в любое время суток можно было использовать их для прохода в и из города. Внутри же практически всё место между стенами и храмом было занято домами, магазинчиками и хозяйственными постройками. Всюду зелень пальм и пряные запахи трав создавали атмосферу сада. Стада, принадлежащие Раманге, паслись на лугах.
По обеим сторонам аллеи Мантикор и на набережной расположились вперемешку здания администрации и дворцы. Все приближенные к наместнику хотели иметь собственный дворец, и все они были весьма честолюбивы. На протяжении правления трех династий город ширился и строился, и неказистые домишки бедняков оказывались в соседстве с этими дворцами. Напротив Мадир Наава на противоположном берегу Джаванги На Ды стоял еще один город, Содвар, или, скорее, не город, а нагромождение отдельных мемориалов с жилищами служителей и складскими помещениями, обнесенных так же своей стеной. Эта высокая стена никому не давала рассмотреть, что происходило внутри. Только виднелись над ней стеллы и головы гигантских статуй. Колоссы кольцом обступали древний храм.
Лодка паромщика причаливала к нижним ступеням длинной широкой лестницы, и путник или пилигрим, покидая ее, шел мимо стражей в дозорных башнях, через проход в защитной стене и оказывался перед воротами внутренней, высокой стены из обожженного кирпича. Ворота эти были скопированы с тех, что вели к фортам Гленаргоста. Плиты с барельефами на стенах превозносили могущество наместника. Поперечные балки подпирали головы извечных врагов Империи – эльфов пяти племён. И любого, проходившего сквозь эти ворота, посещало мрачное предчувствие чего-то нехорошего. На верхних стенах сюжеты фресок были куда более радостными: например, Раманга среди цветов и фонтанов, окруженный улыбающейся свитой, гладит по голове нежную девушку.
И, несмотря на кажущуюся мемориальность места и окружение храмов, весь этот комплекс на самом деле был крепостью на случай мятежа. Здесь между высоких стен стояли лучники, и по дозорным маршрутам ходили патрули. Сам же дворец и гарем стояли в отдалении, дальше, в самом центре территории крепости.
За подсиленными воротами шел выход на огромную площадь, где и находились основной древний храм, дворец, гарем, дома прислуги и огороды, и вокруг всего этого шла третья стена, к которой прилегали небольшие дома с общими стенами. Здесь ютились жрецы храма и мастеровые, в чьих услугах мог нуждаться наместник, когда он посещал свой город-дворец на берегу Джаванги На Ды с супругами и свитой.
Таков был укреплённый дворец Раманги, наместника Юго-Восточной провинции в землях Империи Бладрэйх. И такими же были все тридцать два имперских города по течению Джаванги На Ды. Везде царствовал весьма легкомысленный беспорядок архитектурных изысков, сверкающих дворцов и полуразвалившихся хижин. Вся элита Провинции приезжала время от времени повеселиться в городе наместника. Звуки мандолин и арф, песни и приятные разговоры слышались в покоях наместника с заката до рассвета. А когда празднества подходили к концу, через укреплённые ворота тянулись лишь стада и караваны с рабами – эльфами и изредка людьми, – несшие тюки с товарами и провизией. Солдаты, писари, строители, плотники и другие рабочие расходились по казармам, мастерским и складам. Да ещё кадеты и ученики ремесленников приходили сюда за ежедневной порцией муштры и розог.
Промелькнули мимо городские площади, базар, храмы и дворцы знати с обнесёнными высокой стеной гаремами.
Гарем Раманги был похож на волшебный купол, будто сотканный из невесомых полотнищ нарядной ткани, и казалось, что он парит над внутренним городом.
Никаких контактов с теми, кто не жил в его стенах, не то что не было – они просто даже не предполагались, хотя обеспечение гарема и зависело от тех, кто не имел туда доступа.
Наместник здесь находился словно в Эдеме, а красота его супруг была настолько сказочной, что любой, кто мог видеть их, содрогался от мысли, какими же были первозданные светлые боги, если такие совершенные создания ступали по земле, представляя собой лишь слабый отблеск изначальной красоты.