Невеста разбойника
Шрифт:
— Вы же знаете, общение с цыганами считается дурным тоном. Никто не стал бы приглашать их к себе в дом и уж тем более во дворец!
Илена засмеялась, и смех ее взлетел к росписям на потолке.
— Так думают у вас в Молдавии. Но здесь цыгане являются частью нашей жизни, частью нас.
Понимая, что продолжать эту тему бесполезно, Томилав пожал плечами.
Нужно ли девушке вызывать неодобрение не только со стороны жителей своей страны, но и Балкан в целом своими эпатажными проделками?
Она не только ездила
Облачившись в мужскую одежду, она не раз взбиралась на самую высокую гору в Зокале.
А летом в отличие от остальных женщин она плавала в горных озерах, даже в самые жаркие дни остающихся такими же холодными, как и ледники над ними.
Нельзя сказать, что при сем присутствовало много зрителей — плотность населения этой изолированной части страны невелика, — но княжна вела себя весьма безрассудно, совершая омовение в неприлично облегающем костюме.
Истории про Илену начали распространяться с тех пор, как девочке исполнилось пятнадцать и ее удивительная красота обещала расцвести пышным цветом.
Многие из них были правдивыми, многие — лживыми, но с годами княжна становилась не просто очаровательной девушкой, но и весьма своеобразной личностью.
Путешественники, кочующие по балканским странам, пересекая границу Зокалы, задавали один и тот же вопрос:
— А что княжна Илена делает сейчас?
А она наслаждалась жизнью и собой.
Как только отец из-за серьезной болезни не смог больше вмешиваться в ее существование, она немедленно уволила всех своих нянек и гувернанток.
Вместо них были наняты несколько молодых людей, вполне лояльно относившихся к ее безумным поступкам, и княжна могла делать все что заблагорассудится, давая всем ясно понять, кто реально управляет страной вместо больного отца.
Попрощавшись с князем Томилавом, Илена оставила его наедине с мыслями об очередной неудаче и дальнейших попытках жениться на ней, а сама прошла по коридору, ведущему в зал заседаний.
Луч солнца заглянул в окно и коснулся рыжих волос, доставшихся ей от венгерских предков, от чего она стала похожа на юную Диану, богиню охоты.
Она хотела побыстрее избавиться от этих нудных государственных мужей, настоявших на встрече с нею, и отправиться верхом в долину.
Вместе с собой княжна собиралась взять двух охранников и оседлать свое последнее приобретение — черного жеребца по кличке Сатана.
Это имя он заслужил по праву: у него был свирепый, как говорили конюхи, зверский, характер, он никого к себе не подпускал.
К тому же поранил трех работников, пытавшихся оседлать его.
Для Илены это было удовольствием и вызовом; если она и мечтала о ком-то в своей огромной кровати, обтянутой голубым бархатом с золотыми ангелами в изголовье, то это был Сатана.
Дворец Зокалы принадлежал к числу самых романтических мест в мире.
Бабушка Илены, страстно влюбившись в своего мужа, брак с которым был изначально заключен по сговору, из политической выгоды, решила построить что-нибудь в память о своем чувстве, сжигавшем сердце.
Она созвала лучших ремесленников со всех концов страны: плотников, художников, строителей — и объяснила им, чего хочет.
Так как до этого никто из королевской семьи не обращался к ним с подобными просьбами, им было интересно строить этот необыкновенный, волшебный дворец, и они вложили в него столько вдохновения и творческой фантазии, что при первом же взгляде на него захватывало дух.
Он был подходящим местом обитания для матери княжны, обладавшей божественной красотой, — и вот теперь наступила очередь Илены.
Те, кто впервые видел эти малахитовые и мраморные колонны, расписанные потолки, золотые и серебряные стены, величие куполов и шпилей, двери, украшенные оригинальной мозаикой, думали, что перенеслись в настоящую сказку.
А Илена, в роскошном, сшитом в Париже платье, казалась нимфой, сошедшей с полотна выдающегося художника.
И если бы маленькие ангелочки летали над ее головой, разбрасывая вокруг розы, пожалуй, никто бы не удивился.
Но вот она вошла в зал заседаний, внимательная и настороженная, — интуиция подсказывала ей: то, что она услышит от государственных деятелей, запросивших аудиенции, вряд ли будет приятным.
Однако Илена не могла скрыть изумления, когда за полированным столом в центре огромной комнаты, за которым могли спокойно разместиться тридцать человек, она увидела лишь премьер-министра и лорда Чамберлейна.
Премьер-министр был невысок по сравнению с большинством жителей страны, слывших в мире высокорослой нацией, и постоянно взволнован.
Илена знала, что он чрезвычайно умный человек, испытывающий тревогу за судьбу своей родины.
Лорд Чамберлейн, старившийся, казалось, не по дням, а по часам, являлся ревностным сторонним ее отца, и девушка понимала — во всем, что касается княжества, всецело можно положиться на него.
Политики склонили головы в легком поклоне, пока она подходила к столу.
Улыбнувшись им в знак приветствия, княжна села на стул с высокой спинкой, возвышавшийся во главе стола, словно трон.
Да, он, конечно, был предназначен для мужчины, и девушка выглядела немного странно под огромным гербовым щитом и золоченой короной, висевшими за стулом.
— Рада вас видеть, милорды, — сказала она. — Но я несколько удивлена, что здесь нет остальных ваших коллег.
— Мы пришли к выводу, ваше княжеское высочество, учитывая предмет обсуждения, — объяснил премьер-министр, — что наш разговор должен проходить при минимальном количестве людей, по крайней мере пока вы не примете решение.