Невеста рока. Книга вторая
Шрифт:
В этот момент в комнату вошли Певерил и Шарлотта. Они встретились в холле, собираясь присоединиться к Флер, чтобы выпить чаю.
Когда Шарлотта увидела высокого стройного мужчину в сером, ее сердце екнуло. Все беды и треволнения прошедших дней сразу свалились с плеч.
— Доминик, — напряженным голосом проговорила она.
Он взял ее за руку и с необычайной нежностью посмотрел в бледное, похудевшее, красивое лицо. Теперь он вновь встретился с ней и понял, как сильно желал этой встречи. Сейчас его совершенно не волновало зло, которое задумал причинить им Вивиан Чейс, тот
Они молча разглядывали друг друга. И в этих взглядах объединялись их сердца и души.
Певерил подошел к жене и с изумлением заметил, что ее ресницы влажны от слез.
— Дорогая, что случилось? Что так взволновало вас?.. — начал он.
Она крепко сжала руку мужа и ответила:
— Нет, ничего не случилось, но, послушайте, дорогой, у меня для вас поразительные новости, которые, думаю, потрясут вас. Доминик… — обратилась она к новообретенному сыну. — Отведите Шарлотту в сад. Прогуляйтесь с ней немного и расскажите все, что поведали мне. А я расскажу все это Певерилу.
Не разнимая рук, Шарлотта с Домиником вышли на солнечный свет.
Глава 35
То, что Доминик сообщил Шарлотте, изумило и чрезвычайно обрадовало ее.
— До чего же это удивительно! — воскликнула она. — Узнать, что у моей лучшей подруги есть сын!
Доминик с Шарлоттой сидели в беседке, выходящей на искусственное озеро; в той самой беседке, где пятьдесят лет назад сидели, держа друг друга за руки, бабушка и дедушка Доминика.
Он ласково погладил изящную руку Шарлотты, задумчиво посмотрел на нее и спросил:
— Вас не отталкивает то, что четыре поколения назад в жилах моих предков текла африканская кровь?
— Конечно же, нет! — возмущенно ответила она. — Почему это должно меня отталкивать?!
— Есть же люди, которых оттолкнуло бы это.
— Но не меня. Мы все дети Господа — черные или белые, — и, дорогой Доминик, множество людей не обращает никакого внимания на свое или чье-либо происхождение. Кто среди нас может похвалиться чистой, ничем не запятнанной родословной? Кроме того, мне вы нравитесь таким, какой вы есть. Я люблю ваше мужество, всего вас… И уважаю вас как Доминика Ануина. Не меньше и не больше почитаю и уважаю вас, несмотря на то, что вы стали бароном Кадлингтонским.
Он пылко поцеловал ее руку.
— Когда я слышу этот титул, он как-то странно действует на мой слух. Я еще не успел к нему привыкнуть.
— Пожалуй, он в некоторой степени отдаляет вас от меня, — внезапно загрустив, проговорила Шарлотта. Ибо теперь она была взволнована и счастлива, сосредоточившись на его новостях.
— Почему? — спросил он. — Напротив, вы должны чувствовать большую близость ко мне, поскольку я сын миссис Марш.
Она промолчала, отвернулась и печально воззрилась на залитое солнцем озеро.
— Вы задумались о вашем сложном положении и о детях? — ласково спросил Ануин.
— Да, — кивнула она. — Все время после нашей последней встречи с вами я беспокоюсь об Элеоноре. Эти дни кажутся мне годами, поскольку я и понятия не имею, что происходит в Клуни.
— Бедная маленькая Шарлотта…
— Не надо жалеть меня, — с еле сдерживаемыми слезами попросила она. — Ибо я непрестанно виню себя в том, что втянула вас в эту чудовищную историю. Вивиан уже предал все огласке. Да, мы слышали отголоски этого и здесь. Я уверена, весь Лондон сейчас гудит, обсуждая этот позорный скандал!
— Да, это так, — угрюмо согласился Доминик.
— Что бы ни случилось, не держите против меня зла, — умоляющим голосом попросила она. — Я бы скорее предпочла умереть, чем позволить упасть тени на ваше имя.
— Помолчите, дитя мое, — произнес он. — Я постоянно повторяю вам, что ни в чем не виню вас и что счастлив быть рядом с вами в ваших страданиях.
— Но, Доминик… — начала Шарлотта.
— Нет, — перебил он, — ничего больше не говорите, дорогая, ибо я еще раз заявляю вам, что если лорд Чейс играет важную роль в покушении на мое доброе имя, то я не позволю всему этому разъесть мое сердце, подобно гноящемуся нарыву! Я теперь переполнен мыслями о вас и о моей матери. Пусть все узнают, что я — барон Кадлингтонский… Сен-Шевиот… и Роддни. А ведь эти имена весьма могущественны, теперь у меня новое происхождение и достойное наследство, при помощи которых я сумею справиться с Вивианом Чейсом. Да, теперь для меня не имеет значения, что он затевает против нас. У меня есть очень сильное желание не только восстановить добрую репутацию Сен-Шевиотов, сильно подпорченную моим отцом, но и защитить вас и вернуть вам детей.
Он взял руку Шарлотты в свои ладони, с нежностью глядя на нее. На ней была кашемировая шаль с бахромой, одолженная у Флер, и дорожное платье табачного цвета, которое она надела перед отъездом из Клуни. Лицо ее выражало печаль. Скулы немного заострились, но исхудавшее лицо по-прежнему притягивало к себе своей необычной красотой. Под огромными глазами пролегли глубокие тени. И все же вокруг нее витала атмосфера умиротворения и невинности. «Несмотря на все мучительные переживания, в ее облике преобладает молодость», — подумал он.
— Дорогая, — произнес Доминик, — чем дольше я нахожусь подле вас, тем сильнее мне хочется защитить вас от всей этой мерзости, которую уготовил вам ваш супруг. А потом, когда это дело завершится, мы могли бы пожениться.
Она покраснела.
— Вы уже говорили это и прежде, однако мне опять придется ответить то же самое. Никогда и ни за что я не стану причиной крушения вашей карьеры.
— Но, дитя мое, я полюбил вас сильнее, намного сильнее, чем свою работу!
Она склонила голову и с чувством поцеловала пальцы, которыми он сжимал ее руку.
— Я люблю вас, Доминик, о, дорогой, дорогой Доминик! Боготворю вас, но нам с вами нужно быть сильными. А чувства могут привести вас к тому, что вы ради меня с радостью бросите свою карьеру. Но настанет день, когда вы глубоко пожалеете об этом. Такого не должно случиться.
Прикосновение нежных молодых губ к его пальцам вызвало в нем сильнейший трепет и наполнило каким-то странным чувством. Он взял Шарлотту за подбородок, поднял ее лицо и пристально посмотрел ей в глаза.