Невеста с опытом работы
Шрифт:
– Не иначе, как за доброту, – мягко сказала я.
На галерее и в зале засмеялись, кто-то засвистел. Судьи сидели мрачнее тучи. Лэрд Брент сиял собственным светом.
– Так снимать? – переспросил стражник.
– Снимать, не слышали приказа ее высочества? – рявкнул папенька. – И встаньте возле истца, охраняйте.
Кузнец смог обнять своего сына, мальчик заплакал, вцепившись в грязную рубашку отца. Первый раз кузнец поднял голову и посмотрел на короля и меня. Ух, какой это был взгляд! Я едва сдержала слезы. Такой бывает у голодной бродячей собаки, которая давно
В зал вошел стражник. У него было такое странное закаменевшее лицо, что разговоры смолкали по мере того, как он шел к тронам. За ним шли четверо невероятно худых бледных мальчишек, в лохмотьях, испуганно жмущихся друг к другу.
– Где пятый? – спросил судья. – Свидетель солгал?
– Пятый не может придти, – глухо доложил стражник. – Хозяин не кормил его семь дней и держал на улице на цепи. Я отправил его в больницу.
– Королевского целителя туда! – закричала я, вскакивая.
В зале поднялся такой гвалт, что стекла зазвенели. Истец был бледен, по его лицу катились ручьи пота, он затравленно озирался по сторонам.
– Взять лэра Марона под стражу, – распорядился король.
– Он присуждается к штрафу в пятьсот риксов за жестокое обращение с детьми, они изымаются из дома лэра Марона. Сто риксов за мошенничество в пользу лэра Тарина. Таким образом, от долга лэр Тарин освобождается полностью, – продиктовала я решение.
– Коллегия в трехдневный срок обязана решить, заслуживает ли лэр Марон более сурового наказания, – добавил король.
– Из суммы штрафа по сто риков каждому ребенку. Есть желающие взять сироту на воспитание? – спросила я, обводя глазами зал.
– Я возьму, – пророкотал бас. – И без всяких денег.
– Записывайте, дети передаются под опеку лэру Тарину, – улыбнулась я, украдкой утирая слезу. – Корона обязуется выплачивать на их содержание по сто риксов в год.
– Ты удивила меня, дочь, – сказал папенька.
Под шум и гомон толпы дети несмело подошли к кузнецу, стража увела лэра Марона, а судьи с невероятно расстроенным видом подписывали новое решение. Тоже мне – дело, слабаки. Меня моментально напрягло, что пузан требует себе мальчика. Ну, какой слуга из шестилетки? Я из жестокого мира, а тут термина «педофилия» еще не придумали. Так, с судами тоже надо разобраться. Свидетелей даже опросить не пытались, дармоеды. Соседи всегда ведь все знают.
***
Вечер я провела с маркизом Кара-Баррасом в игре в волан. Кларенс меня утром просветил о подвижной, но приличной для благородной девушки игре. На соседнем газоне прыгали фрейлины, обливаясь потом, и бросая на меня полные ненависти взгляды. Так и хотелось показать им язык. Прыгайте, голубушки, в тяжелых бархатных платьях и на каблуках. Я-то в атласных туфельках и в легком батистовом платье, едва доходящем до щиколоток. Короче портниха отказалась подшивать, несмотря на подкуп, угрозы и шантаж с моей стороны.
Толстенький маркиз неожиданно оказался прекрасным игроком! Двигался быстро, с неожиданной грацией. Гм, может и не стоит его списывать со
Утро пошло по накатанной – пробежка, гимнастика. Я с удовольствием отметила, что на тонких ручках появились едва заметные бугорки мышц, а тело стало более послушным. Конечно, на такой фактуре много мышц не нарастишь, уж больно сложение изящное, но выносливость и гибкость нам необходимы!
А у лестницы меня поджидал, лучась улыбкой, начальник стражи лэрд Эванс. Одно короткое движение головой и Кларенс моментально испарился.
– Прекрасное утро, Ваше высочество! Не уделите ли вы мне несколько минут?
– Разве что несколько, – пробурчала я, совсем не радуясь встрече.
– Признаюсь, я думал, что вы бросите ваши экзерсисы после первого же раза, но вы оказались на удивление упорны, Ваше высочество.
– Вы знали? – ахнула я. – С самого начала?
– Разумеется. Это моя обязанность, – лир Эванс красноречиво повел глазами на высокую башню. – Там круглосуточно сидит наблюдатель.
– Доложили отцу?
– Доложили мне, а я не вижу угрозы безопасности дворца. Но! Рано или поздно это станет известно королю, – кивнул начальник стражи. – Почему вы сами ему не признаетесь? И вообще, с чего вдруг такая блажь… то есть, увлечение?
– Это не преступление, чтоб признаваться, это раз! Не хочу, чтоб за мной бегали фрейлины, это два! Могу я хоть утро провести одна, и так, как мне нравится? – я перевела дух. Так, не заводись, дорогая, еще причину надо выдумать вескую. – Мне герцог Виленн рассказал, что у них женщины в армии служат, а я слабачка!
Начальник стражи задумчиво на меня посмотрел. Затем кивнул.
– Понимаю, но вынужден настаивать на присутствии охраны. Общества пажа недостаточно. Как вас охранять, если вы обманываете честных стражников, которые добросовестно караулят пустую спальню? Нехорошо, Ваше высочество, стыдно! Я назначу вам сопровождающего. Опытного и надежного. Хорошо?
– Он смеяться будет, – пробурчала я. Ненавижу, когда за тренировкой подсматривают посторонние.
– Он не будет, – убедил меня лир Эванс. – Наоборот, он вам поможет.
– И приемчики покажет? – я с надеждой посмотрела на начальника стражи. – Я всегда хотела ножи кидать научиться!
– Может быть, – усмехнулся. – Возьмите, – лир Эванс протянул мне небольшой сверток и добавил тихонько: – А то мне ежедневно докладывают, что пажи все утро носятся по парку, отлынивая от работы.
Вернувшись в покои, я торопливо развязала сверток. Лир Эванс презентовал мне свободные штаны, две рубашки и жилет. Не спортивный костюм, конечно, но лучше, чем лосины и короткая курточка пажа. От работы, значит, отлынивают. Кажется, у меня появился еще один… друг – не друг, но не враг точно!