Невеста смерти
Шрифт:
— Нос-то прошел?
— Да к вечеру. Говорю же, заботливая она. Лечит хорошо. Но из человека посмешище сделать, это ей раз плюнуть. Вот и Волк, вернувшись с лечения, шарахается при виде нее. А уж Волка чем напугать разве возможно?!
Дарий невольно фыркнул — действительно, представить себе Волка испуганным было невозможно, как и Гайю. А вот светло-серые глаза Рыбки смотрели на него и правда испуганно, когда он выходил из палатки — в них плескалась такая тревога, такая боль прикормленного и покинутого зверька, что он невольно содрогнулся.
Ребята были уже наготове.
Дарий и Квинт построили свои отряды, еще раз пересчитали воинов. И тут взгляд Дария упал на воина, стоявшего в самом конце шеренги.
— Ксения, а ты что тут делаешь?! — рявкнул он. — Марш на место.
Девочка качнула головой, сжимая тяжелую сумку Рениты, висящую у нее наискосок так, что прижатая ремешком туника обрисовала небольшие острые грудки.
Дарий с надеждой взглянул на Гайю, специально приехавшую сюда, чтобы дать ему советы перед выходом:
— Помоги, а? Меня девчонка дураком выставляет. Отправь ее сама отсюда. Ну не могу я быть с ней зверем! — взмолился он так тихо, что слышала его только Гайя.
— И не будь. Она же вполне осознанно собралась. И я, кстати, видела, как она бинты собирала. Я зашла как раз в санитарную палатку, взять мазь, рука опять замучила. Видимо, смена погоды. А там она собирается. Помогла ей немного.
— Ну знаешь, — махнул рукой Дарий. — Она мне дорога. А там что? Подставить ее под удар?
— А тут что? У меня вот рабыня вчера с крыльца упала, вытряхивая покрывало. Ветром ее сдуло. Ушиблась, ногу подвернула, рыдала на всю улицу. Так что не понятно, где еще опаснее. А без медицины в дальний рейд идти опасно, тем более что девочка подготовленная.
Дарий, нервы которого были напряжены до предела, решил, что Гайя тоже над ним смеется — ответил срыву:
— Ты же ее и надоумила в строй встать! Пользуясь, что старше меня по званию. Да что ты своей меркой меряешь? Ты солдат, а она совсем девчонка! Она еще слишком молода…
— Это быстро проходит, — холодно обронила Гайя, резко развернулась и ушла с площадки, на которой отряд готовился к выходу.
Ксения не слышала разговора, она видела только, что трибун подошла к Дарию и о чем-то с ним переговорила, и успокоилась окончательно, решив, что Гайя нашла нужные слова и Дарий сам понял, какую ошибку бы совершил, оставив ее в лагере. Ксения была вполне уверена в том, что справится, если вдруг придется помогать раненым — она не взялась бы лечить, но промыть и перевязать рану умела, могла и дать обезболивающее снадобье. Единственное, что ее тревожило — а сможет ли она пройти столько?
Отряд вышел еще задолго до рассвета, и первые солнечные лучи застали их уже далеко от городских стен. Начало осени постепенно проявляло себя — утро было довольно прохладным, а ближе к полудню в воздухе появились паутинки.
Постепенно солнце стало пригревать сильнее, и ребята, хоть и шли практически без доспехов, сполна ощутили на себе удушливую жару, исходящую от окрестных болот. Дышать было тяжело, и на покрывшихся потом людей стали налетать полчища оводов. Но если мужчины к такому были готовы — все же имели опыт службы в легионах, да и на учениях приходилось сталкиваться, то Рыбка оторопела. Она пыталась отгонять на ходу кусающих под коленками насекомых, но стала сбиваться с ритма шага и едва не выпала из своего места в строю. Шагавший рядом парень поддержал ее под локоть:
— Да плюнь ты на зверье жужжащее. Скоро перестанешь их чувствовать. Перетерпи.
Рыбка стиснула зубы и решила, что справиться с мелкими кровососами сможет — а иначе Дарий сочтет ее и правда девчонкой и плаксой.
Рыбка оглянулась в поисках Дария — он шагал сбоку строя, далеко впереди. Ее немного покоробило, что за несколько часов, что они были в дороге. Он таки и не подошел к ней ни разу, хотя с некоторыми ребятами переговаривался о чем-то односложно и даже шутил. Даже на коротком привале, когда они успели только подтянуть ремешки кальцей и сделать по нескольку глотков воды из фляжек, Дарий лишь скользнул по ней глазами и прошел дальше, усевшись рядом с Квинтом и еще несколькими ребятами постарше.
Они шли, почти не останавливаясь, делая только короткие стоянки и довольствуясь взятыми с собой сухарями и сушеным мясом.
— А мы разве не будем варить похлебку какую? — тихонько спросила Рыбка у ребят, рядом с которыми плюхнулась без сил на высушенную солнцем придорожную траву.
— Нет. Обычно, когда легион или даже манипул выступает в поход, то за ним тянется обоз. Там едут котлы, треноги для них, запас продовольствия и даже ручные жернова, чтобы смолоть муку и поджарить лепешки.
— На чем? И сковородки тоже едут? — распахнула глаза Ксения, не зная, верить или нет, потому что ребята иногда шутили над ней и рассказывали небылицы.
— На лопате. Укрепления же не руками копают. Так что лопаты есть всегда. И в достаточном количестве. У каждого. А ты разве не копала еще рвы?
— Нет, — покачала головой девушка. — Но копать умею. И весной всегда помогала копать грядки под лекарственные травы.
Ребята рассмеялись:
— Значит, все еще у тебя впереди! Будешь теперь не ромашки свои сажать, а с нами вместе надолбы ставить!