Невеста в академии, или Если ты полюбишь меня
Шрифт:
Я, уже не сдерживаясь, размазывала кропотливо нанесенный служанками макияж по безупречной белизне графского сюртука. Крепко стискивала отвороты его воротника и с облегчением понимала, что клубок напряжения в груди медленно тает.
Церемония проходила, как в тумане.
Клонило в сон, звуки долетали будто издалека, и я плохо различала слова старого жреца. Он стоял по ту сторону длинного широкого алтаря, зачитывал клятвы и после каждого тихого «да» легким движением магии перевязывал наши с Рикардом запястья алыми лентами. Они обжигали, сияя золотистым светом, и с каждой новой добавленной перекручивались с ней, плотнее впиваясь в кожу.
Я, не обращая внимания на жжение, неотрывно смотрела на серую неровную поверхность священного камня, которому предстояло совсем скоро стать нашим первым брачным «ложем». От одной только мысли мутило. Хочетелось верить, что граф свое дело знает и сделает все быстро. До того, как я сгорю от стыда и абсурдности ситуации.
Мужчина, стоявший рядом, источал холодную уверенность и надежность, крепко держал меня за руку и периодически чуть сжимал, когда требовалось очередное согласие. Я честно пыталась сосредоточиться, понять суть клятв, только все силы уходили на то, чтобы стоять ровно и не шататься. Не знаю, какие травы жгли в моей спальне нанятые отцом служанки, но воздействие их начинало пугать. Хоть бы не шлепнуться в обморок прямо здесь, до завершения ритуала. Или, не дай боже, в процессе «подтверждения» брачных уз.
Руку в очередной раз сжали, чуть потянув на себя. А следом, кожу над ухом защекотало горячее дыхание:
— Не бойся, все пройдет быстро и почти безболезненно. Я, как и ты, не горю желанием проводить нашу первую ночь в десять утра на жестком булыжнике посреди древнего храма.
Должно быть, мои заалевшие щеки прожгли фату. Осознание того, что кровопролитие на алтаре — далеко не последнее наше с графом тесное взаимодействие отлично взбодрило. Сонное состояние, как рукой сняло.
Я отчетливо осознала, что жрец уже захлопнул книгу, из которой вычитывал клятвы, а по пальцу скользнул прохладный металл обручального кольца. Изящная золотая дужка с россыпью прозрачных камней по всей наружной поверхности плотно села на место, будто находилась там всегда. У Рикарда же кольцо возникло из ниоткуда. В момент, когда мое обосновалось на пальце, легкое голубоватое свечение материализовало его пару на мужской руке.
Жрец с легким поклоном отступил назад и быстро исчез из вида.
Обернувшись, я заметила отсутствие родителей, хотя точно знала, что они все это время стояли позади нас. Мама скорее всего тихо всхлипывала в платок, а отец наблюдал за церемонией с непроницаемым выражением лица.
Теперь же, мы с Рикардом остались наедине. Момент «икс» настал. Метнув взгляд на теперь уже мужа интуитивно попятилась, не сумев совладать с легким страхом. Мужчина одним плавным шагом сократил расстояние между нами и подхватил мои холодные ладони.
— Ну что ты, — шепнул, мягко притягивая к себе и поднося дрожащие пальцы к губам, — Иди ко мне, родная.
Горячее дыхание коснулось кожи, зарождая трепет в животе. Воздух мгновенно пропал из легких, когда граф прошелся невесомыми поцелуями по каждому пальчику и перевернул кисть ладонью вверх. Припал губами к бьющейся венке на запястье, разливая приятную дрожь по телу.
— Дома я уложу тебя на мягкие простыни, — движение губ вверх и поцелуй в изгиб локтя, — И заласкаю каждый твой изгиб, — поцелуй в плечо, обжигающий даже сквозь ткань платья, — Каждый сантиметр тела.
Дыхание давно сбилось. Весьма невинные прикосновения едва не растворили меня в лужицу. Что же дальше?
Лёгкое движение освободило лицо от фаты.
— Я тебя люблю, Скай. Ни в чем другом так не уверен, как в этом, — поцелуй в висок, и нежное поглаживание костяшками пальцев по щеке. — Знаю, тебе понадобится время, и ничего от тебя не требую. Но если ты полюбишь меня, я стану самым счастливым человеком в этом мире.
В мерцании волшебных огней глаза Рикарда казались серебряными омутами. Они завораживали, не позволяя отвести взгляд. И я потянулась навстречу их свету, разрешая сильным рукам скользнуть по телу, обнять, крепко прижать к твердой груди.
Могла ли сейчас ответить на его признание? Зачем обманывать себя… Но где-то в глубине души уже тлел несмелый огонек, которому однажды предстояло разгореться в полную мощь и завладеть мной без остатка. И я готова дать ему этот шанс. Поддержать и не позволить погаснуть.
Мужские губы танцевали по шее, сводя с ума. Жар от ладоней туманил рассудок, и я плавилась, словно воск окружающих нас свечей. Отзывалась на каждое движение, каждое касание. А когда первый поцелуй наконец достиг рта, весь мир практически перестал существовать. Остались лишь мы вдвоем.
И не важен был холодный полумрак древнего храма, твердость каменного алтаря, впившегося в поясницу. Даже легкий треск ткани чересчур резко поднятой юбки.
Важно лишь, что в этот конкретный момент я именно там, где должна быть. Ощущение правильности происходящего дурманило похлеще колдовских отваров и сожженных трав.
Я знала, теперь жизнь резко переменится. И к прежней Скай Ла Фейн мне больше никогда не вернуться.
Глава 29
В замке меня ожидали огромные апартаменты, преданно заглядывающие в глаза домовые, выстроенные в ряд для знакомства с молодой хозяйкой, и… Флох.
Личная спальня, просторная ванная, комната для отдыха, из которой неприметная дверь у стеллажа с книгами вела в небольшую уютную гостиную, а оттуда уже в супружескую спальню. Настоящий лабиринт!
Фамильяр покойного Остина почему-то решил прибиться ко мне. Причем сделал это, как ни в чем не бывало — устроил себе лежанку в одном из кресел моей спальни. Я молчаливо приняла осиротевшего зверька, даже не пытаясь рассуждать о его природе и причинах, по которым он не исчез за Гранью вместе с почившим хозяином.
Большую часть времени Флох дремал у камина, иногда пропадал в неизвестном направлении, а порой привязывался ко мне хвостом и следовал попятам, куда бы ни пошла. Рикарда избегал. И молчал. Не проронил еще ни слова. А я не настаивала на разговорах.
Спустя три дня, приехала мать моего мужа. Невысокая полноватая женщина с полностью седыми волосами и добрыми серыми глазами. Я пряталась от Флоха в оранжерее и привычно убивалась по утерянной магии, когда тихий стук каблуков оповестил о постороннем. В первые секунды подумала на Елену — она как раз гостила в замке — и даже не отвела взгляда от раскинувшегося за окном тоскливого пейзажа. В контрасте с яркой зеленью цветов оранжереи, чернеющий в сером тумане сад казался отражением другой реальности. И очень точно передавал оттенки моего настроения.