Невеста викинга
Шрифт:
«Проклятие! Он прав, насколько он прав!» — подумала Бренна.
Она развернулась и уже спиной попыталась столкнуть лодку на воду. Однако Йоранд, наделенный медвежьей силой, ухитрился тогда вытащить лодку из воды почти на половину длины. Несмотря на все усилия, лодка сдвинулась только на пару пальцев.
— Бренна! — хриплым от отчаяния голосом взмолился Йоранд. — Посмотрите же на меня.
Бренна вдохнула воздух и заставила себя поднять взгляд. Боль, которая была написана на его лице, снова ранила ее сердце.
— Клянусь, я не хотел заставлять вас страдать.
«Слишком
Йоранд придвинулся к ней, но она отпрянула назад. Боль, вновь появившаяся на лице Йоранда, подсказала ей, что он действительно страдает от ее желания уплыть отсюда. Она хотела смягчить его страдания, но никак не была согласна приносить себя в жертву его душевному комфорту. Она решила, пусть лучше разобьется ее сердце, чем она будет с ним.
— А я вам верила! Я пошла на этот брак, думая, что вы не имеете никакого прошлого. Но где-то в глубине души я знала, что прошлое у вас должно быть. О сколь многом я забыла!
Бренна сжалась, не в силах унять дрожь. Внезапно ее осенила новая мысль.
— И когда же к вам вернулись воспоминания? Я полагаю, это появление Торкилла разбудило в вас память о его дочке?
— Нет, — признался Йоранд, нахмурив брови. — Не буду обманывать вас, Бренна: Я все вспомнил той ночью, когда вы ударили меня по голове. Тогда я вспомнил все.
— Но это было много недель назад. Зная, что нас ждет, вы позволили мне строить планы, словно ничего не случилось! Да это… — Захваченная эмоциями, Бренна не могла даже найти слов. Теперь события недавнего прошлого предстали перед ней в ином свете. Она вспоминала те безудержные любовные ласки, которые так восхищали ее. Она чувствовала себя тогда такой беззащитной, но страха при этом не испытывала. Теперь же внутри ее все, казалось, было перекручено морскими узлами.
— Вы использовали меня, — прошептала она, не осмеливаясь высказать в полный голос столь отталкивающую правду.
— Никогда! — ответил Йоранд и попытался заключить ее в объятия, но она оттолкнула его. — Все, что между нами было… все было по-настоящему. Разве вы не помните, как я неожиданно для вас предложил не ехать в Дублин? Это потому, что люблю вас, Бренна.
«Люблю!» — как же она хотела услышать это слово от своего сейчас ненавистного ей мужа. Но теперь оно звучало подобно лживым страданиям менестреля под окном. В ее душе затеплился слабый огонек радости, но она обуз дала свое воспарившее сердце. Зачем он ждал так долго? Ждал, пока это слово не станет для нее пустым звуком.
— Нет, нет! — причитала она, отталкивая его и молотя кулаками по его груди. — Теперь вы не имеете права говорить мне все это.
Поймав ее за руки, Йоранд широко развел ее руки.
— Нет, имею! — сверкая глазами, заявил он. Бренна ощутила себя мышью, которую стервятник прижал к земле. — Если я говорю, что люблю вас, значит, действительно люблю. Нравится вам это или нет, мы пока еще женаты.
— Это легко исправить, — ответила она, выдергивая руки и поворачиваясь к лодке, чтобы с новой силой начать бороться с ней. — Я освобождаю вас от всех ваших клятв, которые вы мне давали. Возвращайтесь к своей норвежской корове. Вам больше нет
— Нет, Бренна, мы договаривались на год и один день, — твердо ответил Йоранд низким голосом, от чего ее начало трясти. — Ни на что меньшее я не согласен.
«Как он после этого может что-то требовать от меня?» — возмущалась про себя Бренна.
— Вы согласитесь на меньшее, если хотите прожить оставшуюся часть этого года, — ответила она, понимая, что дразнить его не стоит. Она знала, что в этих местах считалось нормальным для мужа убить жену, если она слишком остра на язык. Но такую смерть Бренна была готова счесть за милосердие.
Йоранд попытался схватить ее, но она проскочила под его рукой.
— Я не позволю вам касаться меня… пока существует женщина, которая называет себя вашей женой.
Закусив губу, она вновь уперлась плечом в лодку. Лодка не сдвинулась ни на волос, и Бренна в отчаянии опустилась на колени.
Йоранд расстроенно почесал затылок.
— Что вы делаете? Даже если бы Вы смогли выйти на ней в море, то все равно не справились бы, — сказал он.
«Домой, в Донегол», — пронеслась у нее мысль. Ей так захотелось увидеть свой дом, людей, которые, как она теперь понимала, любили ее. Бренна сполна ощутила всю романтику путешествий под парусом. Но как бы ее ни тянуло обратно, она знала, что просто не сможет в одиночку проплыть весь этот путь по морю домой.
— Почему, во имя всех святых, вы не рассказали мне об этом раньше? — прошептала Бренна.
— Я боялся и оттягивал эту минуту, — ответил Йоранд. Гнев уже покинул его, и нормандец тоже встал рядом с ней на колени, не касаясь ее. — Бренна, я участвовал в битве и бежал из окруженного города, преследуемый неприятелем. Прежде чем оказался на берегах Ирландии, я провел ночь в открытом море. Но я никогда не боялся так, как в тот момент, когда вспомнил дочь предводителя нормандцев, на которой был женат. В тот момент я понял, что рано или поздно потеряю вас.
Бренне так хотелось прижаться к Йоранду, но она сдержала себя. Теперь никакие льстивые слова не могли спасти их брак.
— Вы не можете потерять то, что в действительности никогда не имели. Как же вы можете думать, что имеете меня, когда я не могу иметь вас? Как говорилось в нашей клятве, вы теперь не можете быть моим и телом, и душой.
Она от волнения закусила нижнюю губу, по ее щеке пробежала слеза.
— Милосердный Боже, что стало с нами?
— Что ж, если вам надо подумать, хорошо. Это сложная ситуация. Только не забывайте, где мы находимся, — предложил Йоранд.
Бренна обернулась и увидела, что четыре нормандца уже доедают то, что было в их котелке. Очевидно, дела Йоранда их мало интересовали.
— К счастью, среди нормандцев не является чем-то необычным, когда у мужчины две жены, — тихо сказал Йоранд.
Услышав эти слова, Бренна прокляла тот момент, когда согласилась связаться с ним. С трудом вздохнув, она едва смогла произнести:
— Я не смогу жить так. — Она чувствовала, что еще немного — и расплачется. — Если вы хоть как-то заботитесь обо мне, не просите меня принять это.