Невеста врага
Шрифт:
Йен только что вышел из конюшни, когда к крыльцу подкатила карета. Он уже решил, что это кто-то из его воинов, но на подножке, к его удивлению, появилась Кэссиди.
— Здравствуй, кузина. Поверь, я очень расстроен происшедшим. Но спешу сообщить тебе, что я уже собрал людей и через какой-то час мы выступаем в поход на Гленкарин. Не волнуйся, Арриан будет спасена…
Внезапно он смолк, потому что в этот момент на подножку кареты шагнула сама Арриан. Йен ошарашенно смотрел на нее. Почему-то она казалась странно неуверенной и не поднимала на него
— Арриан! Слава богу, с тобою все благополучно. Ты вернулась ко мне!
Кэссиди, заметив тоску, мелькнувшую в глазах дочери, поспешила к ней на помощь.
— Йен, не забывай, что ей пришлось много пережить. Она должна отдохнуть и только потом сможет разговаривать с кем-то ни было.
Разжав объятия, Йен заметил, что она и впрямь очень бледна.
— Конечно, моя милая, тебе надо отдохнуть. Не волнуйся ни о чем, скоро мы заставим лорда Уоррика горько пожалеть о том, что он совершил.
Арриан покачала головой:
— Нет, Йен, ты не должен этого делать. Я прошу тебя немедленно, еще до нашего с тобой разговора, распустить людей.
— Арриан, женщинам не стоит вмешиваться в мужские дела. Я поступаю так, как считаю нужным.
— Йен, — вмешалась Кэссиди. — Прошу тебя ничего не предпринимать хотя бы до того, как я переговорю с дедушкой.
— Люди уже рвутся в бой… Ну что ж, постараюсь их на какое-то время задержать.
— Пожалуйста, — Арриан умоляюще взглянула на него. — Я совсем не хочу, чтобы из-за меня пролилась чья-то кровь: я не вынесу этого!
— Когда мы с тобою сможем поговорить? Я хочу выслушать все, от начала до конца. Мне надо знать все.
— Сегодня вечером, после ужина, — сказала она и отошла к матери.
От пристального взгляда Кэссиди не укрылись злость и смятение, вспыхнувшие в глазах ее двоюродного брата. Да, нужно было сделать все, чтобы помешать ему обратить свою злость в злодейство.
— Йен, тетя Мэри уже здесь? — спросила она.
Йен кивнул, все еще не сводя глаз с Арриан. Наконец он решил, что она изменилась и даже как будто не очень радовалась встрече.
— Да, она здесь. Кстати, Кэссиди, у нас тут неприятности. Дедушка серьезно болен.
Не говоря ни слова, Кэссиди развернулась и легко взбежала на крыльцо. Арриан устремилась за ней. Из холла они направились прямо в комнату Джилла Макайворса, где столпились родственники вождя и созванные Йеном воины.
При виде Кэссиди и Арриан все расступились. Кэссиди с замирающим сердцем приблизилась к кровати. Глаза лорда Джилла были закрыты. Опустившись на колени рядом с ним, Кэссиди ткнулась лбом в измятую постель, потом, взяв в руки горячую сухую ладонь, поднесла ее к своей щеке. Арриан тоже опустилась на колени: она знала, что матери, искренне любившей этого седовласого старика, сейчас как никогда нужна ее поддержка.
— Дедушка, это я, Кэссиди. Я здесь. С безжизненного лица на нее взглянули тусклые голубые глаза, и горячие пальцы сжали ее пальцы.
— Ну вот, — дрожащим шепотом произнес он. — Успел взглянуть на свою любимую внученьку, теперь можно и помирать… Я же им говорил, что не умру, пока не повидаю тебя. Златовласая ты моя красавица, вся в бабушку…
Он слабо улыбнулся и в последний раз глубоко вздохнул, потом воздух с сипением вырвался из его груди. Кэссиди точно знала, когда оборвалась его жизнь, потому что в этот момент рука лорда Джилла выскользнула из ее пальцев и безвольно упала на кровать.
Доктор шагнул вперед и медленно склонил голову.
— Вождь скончался, — сказал он.
Бросая последний взгляд на усопшего, друзья и родные скорбной вереницей выходили из дверей. У смертного одра остались лишь леди Мэри, Кэссиди и Арриан; три женщины, любившие старика, остались, чтобы, поддерживая и утешая друг друга, выплакать свое горе.
Целый день волынки выводили одну и ту же протяжную, заунывную мелодию. Стоя у окна кабинета, Йен глядел на дождевые капли, только что начавшие стучать в стекло. Аицо его, когда он обернулся к брату, было хмуро.
— Послушай, Джейми, кончится когда-нибудь это проклятое завывание или нет? Оно начинает действовать мне на нервы.
Джейми покачал головой:
— Ты же знаешь, это дань уважения.
Йен уселся в кресло и провел рукою по взъерошенным желтым волосам.
— А мне уже казалось, что старик нас всех переживет, — язвительно заметил он. — Оглянись-ка кругом, Джейми, и скажи мне: что ты видишь?
— Дедушкин кабинет.
— Вот и ошибаешься. Он уже не дедушкин. Он мой. Теперь все здесь принадлежит мне, потому что я вождь клана Макайворсов.
— Да, конечно… Но мне очень грустно от того, что наш дед умер, и я пока не могу думать ни о чем другом.
— Только, ради бога, Джейми, не уверяй меня, что ты его любил. Он ведь тебя ни в грош не ставил.
— Знаю, но я всегда уважал его и теперь не представляю, как мы все будем без него жить. А ты, Йен, разве ты не любил его?
— Никогда. Единственное, чего я ждал, — это чтобы он поскорее освободил для меня место. Я с самого начала знал, что стану вождем, и давно уже продумал свою жизнь до мелочей. Я тебе не говорил, что решил жениться на Арриан, когда она еще пешком под стол ходила? Все эти годы я ждал, пока она вырастет. За это время я сто раз мог бы жениться, но мне нужна была самая лучшая жена. Арриан и есть самая лучшая.
Джейми удивленно разглядывал Йена.
— Неужели ты не испытывал к деду никакой благодарности? Ведь он научил тебя всему, что ты знаешь и умеешь, сделал тебя своим наследником.
— Я всему учился сам… А его наследником я был бы в любом случае.
Джейми покачал головой.
— Когда-то я восхищался тобой, Йен. Но теперь я уже не уверен, достоин ли ты того доверия, которое дедушка тебе оказал.
— Признаться, меня мало заботит, уверен ты в этом или нет. Я вождь и не обязан ни перед кем отчитываться. Но, когда мне понадобится твоя помощь, ты, черт возьми, сделаешь все, что я прикажу!