Невезение
Шрифт:
Все молча продолжали есть. Гиббонс заметил, что сестра Сесилия нервно поглядывает то на Сэла, то на Бартоло. Именно она в конце концов и прервала всеобщее молчание.
– Мистер Мистретта был особенно рад тому, что мы наконец получим достаточно денег, чтобы построить новое здание для приюта Марии Магдалины. Конечно, из доли Сэла. Правда, Сэл?
Сэл поднял глаза и кивнул, не переставая жевать.
– Конечно, Сил. Не беспокойся об этом. У тебя будет новое здание. Только пока ничего не говори про это архиепископу.
Что-то было с ней
– Конечно, я понимаю. – Она кивнула, свет люстры скользнул по ее лицу.
Гиббонс не смог распознать маленького коротышку, который заговорил следующим.
– Послушай, Сэл.
– В чем дело?
– Как ты собираешься уговорить мистера Бешеного? Разве он согласится на такое? Судя по тому, что я видел по телевизору, он не слишком-то сговорчив.
Кое-кто рассмеялся. Монашка строго и неприязненно поглядела на любопытного коротышку.
Сэл отхлебнул вина из бокала.
– О нем не беспокойся. Он не идиот, знает толк в делах. Он купится на это.
– А если не купится?
Широкая улыбка появилась на огромном лице Сэла.
– Об этом не тревожься. У меня природный дар убеждать людей.
Все расхохотались, даже монашка. Хотя, похоже, смех ее был вымученным. Вероятно, она полагала, что ей следует посмеяться вместе с остальными.
За столом продолжали шутить по поводу таланта Сэла убеждать других. Вакарини сказал, что Сэл покажет мистеру Бешеному несколько новых приемов. Все снова рассмеялись. Гиббонс нахмурился. Он никак не мог врубиться. Кто такой Золотой Мальчик? Кто такой мистер Бешеный? Что за ставки будут сделаны в Лас-Вегасе? Никто из них не упоминался в последних досье на Сэла Иммордино, прочитанных Гиббонсом. Он поглядел на Догерти, вид у того был не менее озадаченный.
Догерти покачал головой и пожал плечами.
– Все это для меня совершенно неожиданно.
– Кто такой мистер Бешеный? – спросил Гиббонс.
– Понятия не имею, – снова пожал плечами Догерти.
Гиббонс повернулся к монитору. Глядя на обильную трапезу на экране, он вдруг ощутил приступ голода. Он отхлебнул кофе и попытался разобраться в царящей за столом неразберихе. Интересно, где же Догерти упрятал микрофон?
Фрэнк попросил передать ему тертого сыра, но ему сказали, что вазочка пуста. Сэл взял хрустальную вазочку и протянул ее Джозефу.
– Джозеф, – сказал он, – принеси, пожалуйста, еще сыру.
С того момента, как все уселись за стол, Сэл впервые обратился к брату, и Джозеф сердито поглядел на него.
– Кто я, по-твоему? Официант? Сам пойди и принеси этот чертов сыр.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Сэл все еще держал в руке вазочку, глядя на брата.
– Я сказал тебе, что нам нужно еще сыра, Джозеф. Я очень вежливо попросил тебя. А теперь пойди и принеси.
Джозеф обвел глазами сидящих за столом. Все молча и осуждающе смотрели на него. Даже сестра. Наконец он перегнулся через стол, взял у Сэла вазочку и быстро вышел из комнаты. Сесилия поглядела на Сэла и укоризненно покачала головой, но тот не обратил на это никакого внимания. Тогда она сложила салфетку, положила ее на стол возле своей тарелки и тоже вышла из комнаты.
Догерти быстро переключил несколько рычажков. Засветился другой монитор, на экране появился Джозеф, который стоял в кухне, прислонившись к стене, за спиной у него был ряд шкафчиков, сбоку стоял холодильник. Сестра Сесилия стояла перед раковиной, скрестив руки на груди.
– Не злись на него, Джозеф, – сказала она. – Он твой брат.
Гиббонс поймал хитрый взгляд Догерти. Кого он пытается обмануть? – подумал Гиббонс. Звук слишком чистый. Он наверняка пробрался в дом и установил там жучки.
– Ну же, Догерти, где они?
Догерти в ответ лишь отмахнулся.
– Слушайте дальше.
– Сэл не может быть самим собой, а это чудовищно трудно, Джозеф. Хоть он этого и не показывает, но я-то знаю, что он очень ценит то, что ты делаешь для него.
Джозеф возмущенно взмахнул руками.
– Так почему же он обращается со мной как с мальчишкой? Это нечестно, Сил. Я никогда не действую по собственному усмотрению. Я вечно выполняю его приказы. В глазах всех этих парней я полное ничтожество.
Сестра Сесилия терпеливо улыбнулась и подняла крест, который висел у нее на груди.
– Помнишь, что всегда говорила наша бабушка? Христос все видит и все провидит. Он не оставит тебя, когда придет время. Джозеф взял в руки крест, наклонился и уставился на него.
– Послушай, а что у Христа с головой?
Он показал мизинцем на распятие.
– Видишь? Вот эти маленькие дырочки в голове. Вот что дарит теперь твой драгоценный братец. Покупает тебе в подарок всякое дерьмо.
Подбородок сестры Сесилии нервно дернулся, и она принялась разглядывать распятие.
– Посмотри на его шею сзади, – продолжал Джозеф. – Тут видно, что она приварена. Разве это золото? Это просто дешевая побрякушка...
– Успокойся, Джозеф. Замолчи, – сказала сестра Сесилия и расстегнула цепочку на шее. – Просто не могу поверить в это, – продолжала она. – Это же страшный грех, осквернение святыни. Как люди могут решиться на такое? Сэл этого не перенесет, у него будет приступ.
Расстегнув цепочку, она взяла из шкафа стакан и наполнила его водой. Руки у нее дрожали. Похоже, именно ей грозил сердечный приступ.
– О чем это ты, Сил? Не надо так расстраиваться.
– Замолчи, Джозеф...
Она опустила распятие в стакан с водой, и в наушниках Гиббонса раздался пронзительный взвизг.
Догерти сорвал с головы наушники.
– Черт, – пробормотал он. – Она нашла его. У меня был там всего один жучок, и она нашла его. Черт побери!
– Гиббонс поглядел на него. Ирландские глаза Догерти больше не лучились смехом.
– Я подозревал что-то такое. – Гиббонс покачал головой и осклабился. – Засунуть жучок в голову самого Иисуса! Гореть вам за это в аду, Догерти. Непременно гореть.