Невидимка
Шрифт:
Три Миссисипи…
Даже не считая того, что на нём белоснежная ткань. Я прекрасно чувствовала тело парня. Его рельефные мышцы, и то, как они напрягались от моих лёгких прикосновений. Кажется, Хибари боится щекотки. И поговаривают, что те, кто боится щекотки, очень ревнив… Хм…
Четыре Миссисипи…
Я наглая натура. И даже понимая, что нахожусь на грани невозможного, у меня возникает чувство, словно мне этого мало. Недостаточно. Хочется большего, но не до конца осознаёшь, как это «большее» правильно получить. Поэтому… в таких случаях доверяешь тому, что у тебя есть — чутью. Оно хромает на обе ноги,
Пять Миссисипи…
Я сходила с ума. Уткнувшись носом ему в лопатки, прислушивалась к своему тяжелому дыханию. И к дыханию Хибари… Оно слегка дрожало, но было вполне равномерным. И глубоким…
Вторая рука потянулась же назад. За спину. И заскользила вниз, по бедру. Я давно хотела это сделать. И я сделаю, даже если в следующее мгновение Хибари меня убьёт. Что же я сделала? Ха! Жадно, нагло и бесцеремонно сжала накаченную ягодицу парня. Да так, чтобы рука запомнила.
Кёя явно этого не ожидал. Резко выдохнул, чем слегка отрезвил меня.
Пять Миссисипи прошли. Он ничего не сделал. Но сердце колотилось так, что мне даже дышать становилось трудно. Проверка прошла удачно, но дальше я не знала, что делать, поэтому, резко убрав руки и выбравшись из гакурана, я побежала дальше по коридору, изредка хихикая, как ненормальная, от переполняющих эмоций.
Что же это?
Глава 32. Примирение
Знаете, такая эйфория от того, что ты сделала? Когда ты готова смеяться, танцевать, петь и излучать лучи радуги. Так вот. Именно это я сейчас и испытывала. Лицо полыхало жаром, но я никак не могла перестать улыбаться. А рука… Моя рука до сих пор чувствовала упругость и плотность ягодицы Хибари. Ох, святые интегралы! Вот бы повторить! Правда, за это придётся заплатить не только рукой, но и головой…
Кстати, где это я? После «обнимашек» я убежала. Вернее, помчалась вперёд, сама не знаю куда. Да, я ещё в школе, но в дальних коридорах. Хибари меня не преследует. И мне нужно возвращаться в кабинет Комитета.
Направилась обратно к лестнице, что вела на второй этаж, но тут же замерла на месте. А что если там уже Хибари? Как мне себя вести? Что сказать? Превратить всё в шутку? Или лучше поговорить? Но как о таком говорить? Чёрт… Я совершенно не знаю, что делать. И как себя вести. Что говорить, и вообще — с чего начать?
Сердце колотилось так, словно в груди небольшой моторчик, лицо до сих пор полыхало, а в мыслях то и дело всплывал лёгкий призыв сбежать. Но, нет. Даже невзирая на всё это, я всё равно поднималась по лестнице и направлялась в кабинет Дисциплинарного Комитета. И скажу больше, я хочу увидеть Хибари. Очень. Больше обычного.
В голове сейчас только он.
Ничего не знаю. Идей нет. Но иду. Иду в кабинет.
Медленно приоткрыла дверь и вошла в помещение. Ох, сердечко, не бейся так сильно, мне же даже дышать трудно. Во рту пересохло, а к горлу подступил нервный смех, который еле удавалось сдерживать. Ожидала увидеть Хибари за своим столом, но нет. Он был в кабинете, но находился буквально в двух метрах от самого входа. Не успел дойти до стола. Вероятно, только что пришёл.
Наши взгляды встретились, и я почувствовала, как щёки запылали ещё сильнее, а всё тело вообще вспотело. Охо-хо, а здесь всегда было так душно? Кто-нибудь откройте форточку! Тем более, Хибари также… слегка покраснел.
Блин! Ну, что же мне сказать?!
— Ну… — начала я, сжав в замок перед собой вспотевшие пальцы и нервно кивнула в сторону своего стола. — Эм… это… работать… М-да…
— А, — догадался Кёя, также почему-то отводя взгляд в сторону и начиная слегка заикаться. При этом старался сохранить уверенность и безразличие в голосе, но… волнение испытывал даже он. Заметно. — Конечно… Хм… Работа…
— Ну… Тогда… — Расцепила руки и указала на стол. — Это… самое… работать…
— Д… Кхм-кхм!.. Да! — Кивнул. — Иди… работать.
Почему-то чувствовала себя так, словно деградирую. С ужасающей скоростью. Осталось только палку в руки взять, и всё — обезьяна. И хоть я села за свой стол, естественно, работать вообще не получалось. Всё валилось из рук. Даже сложить дважды два мне не удавалось. Чёрт! Никак не сосредоточиться. Глаза сами собой снова и снова возвращались в сторону Кёи. Сейчас он казался таким спокойным, сильным, возможно, даже безразличным. Мне такого никогда не достичь.
Я и так получила много, но хотелось ещё… Больше…
Да что со мной такое?! Я точно ненормальная, и это видно! Любой другой бы уже валялся трупом где-то на школьной площадке, а я жива, цела, и думаю о ещё большей невозможности. Но что же именно мне хотелось? Что именно? Прикоснуться к нему? Да… Проблема заключается в том, что я собственными глазами видела, что есть у этого парня под одеждой. Видела, а теперь подростковая фантазия творит возмутительные вещи. Мне хочется увидеть всё это снова. Вот бы он хотя бы рубашку снял. Однако…
Хибари? Серьёзно? Он этого, особенно в Дисциплинарном Комитете, делать никогда не будет. Но… помечтать-то можно?
У меня так много фотографий с ним, но сейчас кажется, что это лишь капля в море. Их так мало на самом деле. Хочется ещё. Более новые и свежие. Но как это сделать, ведь Хибари точно наблюдает за мной. Он даже сейчас замечает, что я нагло пялюсь на него, но ничего не говорит. Молчит. Возможно, просто не до конца осознаёт, происходящее.
Эх…
Что же делать? Я хочу поговорить с ним. Хочу пообщаться. Хочу выразить всё то, что чувствую. Но стоит мне открыть рот, как из него исходит такая чушь… Словно кто-то переключил телевизор на канал с белым шумом, который изредка вылавливает более-менее внятные слова. А ещё хочу совместную фотографию. Да. Очень хочу. Я её… на фон рабочего стола поставлю во всех своих электронных игрушках.
Я ведь ему нравлюсь? Ну… Пять Миссисипи прошли, и Хибари ничего не сказал. Вообще ничего. А жаль…
Эх…
И всё же руки уже потянулись к телефону, чтобы сфотографировать парня. Нажала на фотоаппарат, повернула телефон в сторону парня, прекратив при этом дышать, и… Телефон неожиданно затрезвонил в моих руках. Я от такого «сюрприза» даже вскрикнула, подкинув сотовый в воздух. Потом, естественно, его поймала. Ещё этого не хватало… А вдруг разобьётся?
На экране высветилась картинка белоснежного цветочка и подпись снизу «Не от мира сего».