Невидимые тени

Полянская Алла

– Ты ее любишь. – Павел смотрел поверх головы собеседника. Не должно остаться недомолвок. – Ты же ее любишь, эту Ольгу. Я прав?

– Прав. Но она этого никогда не узнает. Я ничего не сумею ей дать для нормальной жизни. Так что дам то, что смогу, хотя она этого не узнает.

– Она велела Майке позвонить тебе. Не мужу, не сыновьям, а тебе.

– Она думала, что умирает. Хотела, чтоб я достал того, кто ее заказал. Все, спасибо, что подвез. Езжай, поспи, ты на последнем издыхании, братан.

Павел едет домой, думая о двух странных людях, которых он сегодня узнал. Ольгу Витковскую он встречал и раньше – холеная,

элегантная, очень женственная, она вызывала в нем ощущение какой-то надежности. Отличная мать своим детям, состоявшаяся личность, приятная и остроумная, умеющая посмеяться и увидеть смешное. И вдруг он понял, что под этой маской сидел, скрываясь, настоящий хищник, который, даже умирая, думал не о выживании, а о мести. Она решила, что живет последние минуты, и хотела сообщить об этом не мужу, не сыновьям, чтобы услышать их голоса в последний миг – нет, она требовала позвонить человеку, который отомстит за нее. Павел понял то, что давно знал Пупсик. Хищники – невымирающий вид.

* * *

– Красиво.

Дом Матвеева оказался совсем не таким, как она себе представляла. Никаких острых углов, косых линий и стеклянной геометрии, ничего, что нужно натирать тряпками и жидкостью для мытья стекол.

– Нравится? – Матвееву было очень важно видеть впечатление, которое произвел на Майю его дом. – Правда, нравится?

– Это английский особняк. – Майя дотронулась до красных кирпичей, из которых сложены стены. – Я видела подобные в Уэльсе, мы с Леней поездили по Англии, так вот этот дом очень похож, особенно меня рамы оконные умиляют, четко английские.

– Да, мне тоже очень нравится их стиль. Функциональность, надежность и уют.

– И полукруглый эркер, и две башенки по бокам. – Майя оглядывает строение. – Красиво. А наверху можно устроить спальню.

– Значит, устроишь. – Матвеев поднял ее на руки и вошел в дом. – Ну, вот, собственно…

Смутившись своего неожиданного порыва, Матвеев опустил Майю на пол.

Внутри дом оказался в стадии отделки. Гостиная с камином и решеткой, наборный паркет на полу, светлые обои, высокие окна. Майя поймала себя на том, что прикидывает, какие сюда подойдут мебель, ковры, словно и правда рассчитывала жить здесь.

– Обои хорошие, но вот тут нужно будет поставить часы, я как-то подходящие в антикварном магазине видела, а здесь…

– Сделаешь все, что захочешь. – Матвеев с нежностью смотрит на хрупкую фигурку Майи на фоне светлых стен. – Я знаю, у тебя прекрасный вкус. Вот тебе дом – твори.

– Максим…

– Что? – Он уже поборол смущение. – Ты сомневаешься?

– Не в тебе. – Майя вздохнула. – И не в своих чувствах. Подожди, дай мне сказать.

Она подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза Матвееву. Олешко прав, больше нельзя прятаться. Или повернуться лицом к жизни, или никак.

– Все говорит об одном: рядом со мной находиться опасно. Все, что имеет отношение ко мне, стало привлекать смерть. Нападение на Ольгу Витковскую было последней каплей. Нет, я не буду больше убегать, я так решила. Я уже не та загнанная испуганная тетка, какой была, когда убегала из Москвы, теряя тапки. Из-за меня погибла Майя Скобликова. Не спорь, Максим, из-за меня. И я обязана перестать убегать – ради нее тоже. Она словно добавилась ко мне, и я стала сильнее, а это чертовски веская причина жить. И я буду жить, не прячась, хватит, набегалась. Но ты же видишь, что происходит? Кто станет следующим, кого убьют или искалечат из-за меня? Я… очень полюбила вас всех, вы меня совсем не знали, а приняли как

старую знакомую, беспокоились, помогали. Вы подверглись опасности – из-за меня. И мне нужно уйти, иначе они никогда не оставят вас в покое. Нельзя вам находиться рядом со мной, никому нельзя, и тебе тоже, Максим. Я не могу тебя потерять.

– Ну, да. Это ты отлично придумала. – Матвеев подошел к Майе и обнял ее. – Нет, солнце. Мы преодолеем это вместе. Мы с тобой, Панфиловы, Ника с Лехой, Пашка, который за нас всех глотки грызть будет. Понимаешь? Ты жива до сих пор, потому что мы вместе. А если ты сбежишь, он все равно тебя достанет, но нас рядом не будет. Ты же не хочешь, чтобы он победил?

– Но…

– Не спорь, это очевидно. – Матвеев и сам не верит, что наконец нашлась женщина, с которой он готов снова начать жить. – Мы что-нибудь все вместе придумаем, я рассказывал, как мы уделали нашего брательника? Он, сукин сын, был похлеще этих двоих. Но мы не позволили ему ради каприза отнять то, что нам дорого, и наши жизни ему не отдали тоже, а он очень старался. И психопат был тот еще. А твой Возницын – просто мелкий воришка, выбившийся в господа, и вся заслуга его только в том и есть, что он был пасынком талантливого парня, который дал ему в жизни все, а у него не хватило порядочности быть благодарным. Он получит свое сполна, я знаю этот тип людей. Ничего собой не представляя, они изо всех сил пыжатся доказать всем вокруг свою значимость. Но себя-то не обманешь, и в душе эти персонажи всегда знают, кем на самом деле являются. Мы остановим его, обязательно. Тут без вариантов, Майя. Мне не нужно, чтобы какой-то Возницын нависал над нашей жизнью долгие годы. Я не потерплю, чтобы моя жена прятала лицо, прекраснее которого я не видел.

Майя замерла, прижавшись к Максиму. Он сказал – «моя жена», словно это было само собой разумеющимся, словно вопрос уже решен… и она вдруг поняла – да, решен. И этот мужчина – ее, сейчас они пришли в дом, где будут жить, растить детей и куда их взрослые дети будут приезжать, потому что все дороги будут вести их домой.

– Я понимаю. – Майя обняла Максима, вдыхая его запах. – Но я пока не знаю, как нам это решить.

– Я тоже. – Матвеев стоял, уткнувшись в волосы Майи, и очень жалел, что сейчас сюда нагрянут Ника с Бучем наперевес и остальные. – Я тоже, солнце. Давай подумаем лучше, как мы их всех разместим.

– Ника придет и все придумает. – Майя хихикнула. – Лучше покажи мне кухню. Ты говорил, что ее уже обставили.

– Идем.

Они, обнявшись, идут на кухню. Дом пахнет строительными материалами, свежим клеем, лаком и мастикой, и Майе хочется осмотреть все – и комнаты наверху, и башенки, но больше всего ей хочется оказаться здесь вдвоем с Максимом и не бояться ничего.

– Леш, ну дай мне корзинку.

Голос Ники слышен хорошо, в пустых комнатах он эхом отдается под потолком.

– Давай, Буч, иди.

Майя и Матвеев с любопытством заглядывают в переднюю. Ника вытащила из корзинки кота и подтолкнула его в дом. Буч нервно подергивал хвостом и принюхивался к запахам своего нового жилья, с возмущением понимая, что едой здесь и не пахнет.

– Первым надо кота запустить. – Ника оглядывается и, увидев Майю и брата, улыбается. – Да, тут работы непочатый край. К Панфиловым продукты забросили, мама там приготовит нам что-нибудь поесть, а то здесь пока пусто… Мы заехали в супермаркет, купили два надувных матраца, кресло для Буча, а из дома раскладушку взяли. Но лучше, чтобы здесь была бы хоть какая-то мебель. Леш, кресло надо занести, а то Буч…