Невидимые знаки

Винтерс Пэппер

Трио повернулось ко мне лицом, снова объединившись, чтобы отчитать меня.

Возможно, будет лучше, если я на время перееду на другую сторону острова. Пусть Эстель отдохнет от меня и моей эмоциональной неуверенности. Она и так уже столько всего пережила. Было бы несправедливо, если бы она утешала меня, когда я не утешал ее.

Я напрягся, когда Коннор указал между мной и Эстель.

— Мы с Пиппой будем посредниками. В чем проблема?

Эстель тихонько засмеялась.

— Это очень мило, но серьезно, все уже закончилось. — Ее глаза сузились в мою сторону. —

Разве не так, Гэл?

Нет.

— Да. — Я кивнул. — Идеально.

— Неважно, — огрызнулся Коннор. — Мы знали, когда наши родители ссорились, и мы знали, когда все становилось настолько плохо, что они хотели развестись. Это было отстойно. И они не позволяли нам помогать. Они говорили, что мы слишком малы, чтобы понять. Но мы не были такими. Правда, Пип?

Пиппа опустила взгляд, придвинувшись ближе к Коннору.

— Нет, мы знали. Мы были достаточно взрослыми, чтобы понять, почему они воюют и что это значит для нас.

Эстель тяжело вздохнула.

— Дорогие, мы не будем разводиться.

— Вы не можете развестись. — Пиппа выглядела торжественно, как будто такого никогда не могло случиться. Что она не позволит этому случиться. Но затем она потрясла всех нас, добавив: — Чтобы развестись, нужно быть женатым.

Женатыми.

Боже, я бы все отдал, чтобы жениться на Эстель. Даже после того, как я полностью облажался и сделал проблему из ничего.

Эстель замерла.

— Что ты сказала?

— Женатыми. — Коннор нахмурился. — Подожди... так вот в чем дело? Вы говорили о свадьбе?

Грудь Эстель поднималась и опускалась, черная футболка натянулась на ее полные груди.

— Нет, это было не...

— А что, если я хочу жениться на тебе? — Я не мог отвести от нее взгляд. — Что если я извинюсь за то, что был идиотским болваном, и встану на колено прямо сейчас? Ты простишь меня?

Она втянула воздух.

— Что... что ты говоришь?

Дрожь охватила мое тело.

Тревога, шок, надежда и неверие.

Что я делаю?

Это может привести к ужасным последствиям.

Но после того как я, наконец, понял, что Эстель не отгораживалась от меня, а просто вошла в режим самозащиты, я не мог быть большим идиотом. Я затеял ссору, когда ссориться было не из-за чего.

Взяв ее руку, я вдохнул полной грудью сладкий островной воздух.

И опустился на одно колено.

Пиппа задохнулась.

Коннор вздрогнул.

А Эстель слегка застонала.

Глядя на нее, я влюбился в нее еще больше. Ее живот скрывал песок, а кожа светилась, как будто она использовала солнце, и оно светило сквозь ее кожу.

Она была величественна.

Она была в ужасе.

Она была моей.

Если она все еще будет со мной.

— Эстель Эвермор. — Я прочистил горло. — Мне так жаль. Я ублюдок, что был так не уверен в себе и переложил это на тебя. Я не должен был делать это ради себя. Это никогда не было связано со мной. Я не должен был дуться и переживать, что сделал что-то не так, и душить тебя необходимостью обеспечить твою безопасность. Теперь я понимаю, что душил тебя, и мне чертовски жаль. Прости, что

мне нужно было больше, чем ты могла дать. Мне жаль, что я не был рядом с тобой, как должен был. Но если ты можешь меня простить, я буду самым счастливым человеком на свете, если ты скажешь «да». Я обещаю всегда быть рядом с тобой. Я буду оберегать тебя и заботиться о тебе. Я буду бороться с кошмарами и потерплю крушение вместе с тобой в любое время, когда ты захочешь, если это будет означать, что мы вместе. Я спорил потому, что чувствую то же самое, что и ты. Я люблю тебя так сильно, что мысль о том, что ты меня бросишь, слишком невыносима. Я принадлежу тебе, Эстель, и я не могу избавиться от чувства вины. Чертовой вины за то, что я сделал это с тобой. Что из-за меня ты несчастна и боишься, а я делаю еще хуже, пытаясь загладить свою вину.

Я не мог остановить словесное извержение, но Эстель сжала мои пальцы. Гнев в ее глазах сменился вечным обожанием и прощением.

Моя спина обмякла в благодарности.

Коннор хихикнул.

— Ну ты и киска, мужик.

Я бросил в него горсть песка.

— Замолчи.

Пиппа взвизгнула, обняла себя, ее взгляд метался между мной и Эстель.

— Ну... скажи что-нибудь, Стелли. Ты хочешь выйти за него замуж?

Моя спина выпрямилась.

Не говори «нет».

Пожалуйста, боже, не говори «нет».

Эстель ничем не выдала себя. Я не мог сказать, что она ответит. Если это будет что-то похожее на последние несколько месяцев, то ничего хорошего.

Однако ее голос был мягким и добрым, совсем не похожим на прежние пронзительные крики.

— На что сказать «да», Гэл?

Я нахмурился.

— Что?

— Ты говорил... в своей довольно большой речи... «если я скажу «да»». Она наклонилась вперед, ее коса свисала через плечо. — Что «да»? Мне нужен вопрос, чтобы дать ответ.

Восход солнца заменил мне сердце, медленно наполняя мое тело оранжевым, золотым и счастливым, счастливым желтым.

Взглянув на детей, Коннор показал мне большой палец вверх, а Пиппа радостно кивнула.

Я погрузился обратно в свой мир, перестроился под гравитационное притяжение Эстель и изгнал все страхи, которые держал в себе.

Эстель не умрет, потому что там, где есть любовь, смерти нет.

И я любил ее.

До Плутона и обратно.

— Эстель... ты окажешь мне честь и станешь моей женой? — Я поцеловал костяшки ее пальцев. — Ты выйдешь за меня замуж?

Она не торопилась.

Она заставила меня ждать.

Но ее ответ сделал все это стоящим.

— Да, Гэллоуэй. Конечно, я выйду за тебя замуж.

…

— Я не знаю, что я делаю. — Коннор нахмурился, потянув за вырез оранжевой футболки, которую мы нашли в сумке его матери.

Мы рационализировали нашу одежду, используя один комплект одежды за раз, потому что, как только хлопок распадался, у нас не было возможности достать больше.

Но сегодня был особый случай, и он требовал новой одежды.