Невидимый мир
Шрифт:
– - А если навернемся?
Ивик резко повернулась, сделала движение - Женя с криком замахала руками, не удержалась на краю, полетела вниз. Ивик тут же протянула вперед руку - и Женя закачалась на воздушной подушке. Упругий слой воздуха поднял ее кверху. Вытолкнул, выбросив невидимую ложноножку, поддал напоследок в зад. Женя, красная от страха и возмущения, повернулась к Ивик. Та ехидно улыбалась во весь рот.
– - Ты... ты... у меня чуть сердце не лопнуло!
– - Чуть не считается!
Ивик вынула шлинг.
– - Сейчас потренируемся. Пригодится на будущее.
Миг - и Женя заорала
– - О-о! Ну ты даешь! Шендак... Теперь ты, держи! Поняла, как делать?
Ивик чуть расставила ноги, заранее стиснула зубы и выдохнула, чтобы не закричать. Женя вскочила, и неумело взмахнув рукой со шлингом, выпустила петли. Они легли неровно, но все же легли, Женя рванула со всей злости - и получилось это хорошо, боль резанула коротко, и тут же Ивик мягко упала, сложившись, как тряпичная кукла. Ее облачное тело плясало в воздухе.
Ивик всегда теряла дар речи при шоке отделения. Некоторые сохраняют способность говорить и даже отчасти двигаться. У Ивик работали разве что мышцы глаз - она молча наблюдала за Женей. Та подошла ближе.
– - Вот возьму и не отдам тебе облачко! Тьфу на тебя! Развела тут дедовщину, подумаешь! Думаешь, если я ничего не умею, можно издеваться, как хочешь?
Ивик опустила веки.
– - Ладно уж! Возвращаю...
Облачное тело стремительно рванулось к хозяйке, Ивик ощутила, как что-то расправляется внутри, наполняется живительной силой. Села.
– - Ты того, - сказала она, - извини... Вообще-то нехорошо, конечно, ты права. Но шендак... знаешь, как хочется поиздеваться немножко?
Они по-сестрински поделили последний кусок хлеба. Допили воду из трехлитровой банки, набранной там же, на Жениной кухне.
– - Ничего... мы уже недалеко от Питера. Сегодня пойдем на Твердь.
– - Слушай, - сказала Женя, - все-таки классно здесь! Это же надо... жила столько лет, ничего не знала, а оказывается, мир такой большой... и такой интересный. Слушай, а почему земляне не могут ходить в Медиану? Это несправедливость какая-то!
– - На самом деле неизвестно до сих пор. Работы у нас ведутся по исследованию подвижности облачного тела. Понимаешь, нам было бы проще, не будь Земля такой беззащитной... если бы у Земли были свои гэйны для защиты...
– - У нас все могло бы быть иначе! Просто все...
– - А вот это ерунда, Жень. Ничего не было бы иначе. Ничего бы не изменилось...
– - Ну как же...
– - Да. Нет никакой разницы. У вас та же вера, те же идеи. Творчество... Огонь. Все это есть, так же, как и у нас. Предательство, любовь, честь, верность... все точно так же. Мы такие же, понимаешь? Мы ничем от вас не отличаемся. И дарайцы по сути не отличаются, хотя общество у них не приведи Господь.
Женя помолчала.
– - Слушай, ты говоришь, ты поддерживала Огонь. У меня, Жарова - ничего себе однако, где я и где Жаров! Еще там у кого-то... А вообще известно, как его поддерживать? Я думала, это само собой. Он есть, и все.
– - Если не думать, то да, есть и все. Но
– - Ну да, у некоторых гаснет.А почему? Это от чего зависит?
– - Ну знаешь, Жень, есть отрасль психологии... собственно, у нас в Дейтросе она основная. Это стратегическая, оборонная наука. Как у вас... ну не знаю - электроника, ядерная физика. Я изучала ее, сдавала. Для кураторства это необходимо. У нас при каждой военной части есть такой психолог. В принципе, твое состояние никого не волнует, живи как хочешь. Но если перестаешь выдавать результат - тобой заинтересуются. Да и ты сам пойдешь к психологу - в патруль ходить надо, а жить хочется. Так что да, конечно. Если огонь тебе в принципе дан, есть закономерности, позволяющие его поддерживать.
– - Ну и что это за закономерности такие? Грубо говоря, если человек подлец и козел, то что, он не сможет творить?
– - Нет. Все сложнее гораздо. Творцы бывают такие сволочи, что не приведи Господь... но творцы.
– - А что тогда? Деньги? Ты вот про Жарова рассказывала...
– - Да нет, при чем тут деньги? Они не мешают. Это не проблема. Я могу назвать на Триме кучу настоящих творцов, притом богатых... У Жарова в другом проблема - он продаваться начал... вот в чем дело. Внутренне продаваться.
– - Слушай, ну а что?
– - Если бы все было просто с этим и логично - это было бы нарушение свободы воли, - сказала Ивик, - в том-то и дело, что все это очень непросто. А главное - индивидуально. На самом деле, психология творчества вполне смыкается с церковными практиками, которые говорят о грехе. Что грех как бы закрывает путь к Богу. Но если ты думаешь, что можно взять руководство для исповеди и по нему следить за тем, чтобы не было грехов, которые там перечислены... ну или если они появляются - быстренько их исповедовать - и тогда все будет тип-топ с Огнем...
– - Что, не поможет?
– - Не-а. Все сложнее гораздо. Для психолога это тонкая структура сверхсознания, и она... ладно, это слишком сложно.
– - Ну ты проще объясни!
– - Не могу я проще. Не получается. Нет общих правил, понимаешь? То есть они есть, заповеди, например, но это только очень общее, очень приблизительное, а в каждой жизненной ситуации, да еще для каждого отдельного человека их применение может выглядеть прямо противоположным образом. И в то же время можно знать, когда ты служишь Свету, а когда - тьме. Это всегда можно понять. Но не всегда легко сформулировать. Это как совесть, понимаешь? Она же у всех разная.
– - Да-а... сложно это! И что, значит, это от морали зависит?
– - Ну в той мере, как я тебе рассказала. Есть индивидуальная шкала у каждого - что можно, что нельзя. Но не только от этого. Еще есть категория "внутренняя активность". Сила, мужество, трудолюбие... лентяй творить не способен. Есть еще другие категории. Например, знаешь, ведь у нас, гэйнов, жизнь такая, что к творчеству как-то не располагает. И тем не менее, все мы это делаем, и делаем много. В перерывах, по ночам, лбом в стол стукаешься, но работаешь... Потому что есть атмосфера, мы всегда находимся среди друзей, которые и сами - все такие же. Если есть возможность для моих трансляторов организовать творческую среду, я это всегда делаю.