Невидимый современник
Шрифт:
В 1895 году отмечается 25-летний юбилей научной деятельности академика Тарханова. Произносятся речи, преподносятся адреса…
Торжество продолжалось несколько дней. А когда оно закончилось, Тарханова уволили из академии. Формальный повод — выслуга лет, хотя в то время ему нет еще и пятидесяти.
Это был сильный удар, от которого Иван Романович, вероятно, не смог оправиться до конца своих дней. Он начал читать в Санкт-Петербургском университете необязательный курс физиологии животных, работал в Санкт-Петербургской биологической лаборатории. Но это уже не та деятельность, которой он желал.
В августе 1908 года Тарханов скончался.
Построить рентгеновский аппарат нетрудно. Это, конечно, не значит, что его может соорудить любой член кружка «Умелые руки». Но в физической лаборатории его собрать несложно. Главное — иметь высоковольтное оборудование и вакуумную установку. А в любой физической лаборатории они есть.
Поэтому, когда ученые узнали об удивительном открытии Рентгена, то сразу же в десятках лабораторий стали пытаться повторить результаты немецкого коллеги и провести какие-то дополнительные исследования. И почти всем желающим это удавалось.
Русские ученые не отставали от других. Как только пришло первое сообщение о новых невидимых лучах, наши физики стали собирать необходимые установки. Один из первых рентгеновских аппаратов был сделан академиком князем Борисом Борисовичем Голицыным в Санкт-Петербурге. Именно этой установке выпало на долю сыграть важную роль в рождении радиобиологии.
Иван Романович Тарханов интересовался всем новым. Поэтому, узнав о новых лучах, да к тому же свободно проникающих в глубь организма, он, естественно, захотел проверить их возможное физиологическое действие. Сказано — сделано. И Тарханов уговаривает Голицына уступить ему на время «приспособление для добывания X-лучей».
Поскольку Тарханов изучал тогда работу центральной нервной системы, его в первую очередь заинтересовала возможность действия новых лучей на головной мозг. Объектом опытов Тарханов избрал лягушку, у которой исследовал кислотные рефлексы. На заднюю лапку действовали кислотой и отмечали время, когда начнут сокращаться мышцы. Обычно рефлекс появлялся через 5–7 ударов метронома. Если же лягушку перед исследованием облучали в течение 15–20 минут рентгеновыми лучами, рефлекс наблюдался лишь через 30–50 ударов, а у некоторых облученных лягушек не проявлялся совсем.
Но хотя движения мышцы находятся под контролем головного мозга, эти опыты еще не доказывают, что рентгеновы лучи действительно тормозят деятельность «произвольно-двигательных центров мозговых полушарий», как говорят физиологи. Постановка четкого опыта, а тем более однозначное объяснение его результатов, дело не простое. Ведь облучался не только головной мозг, но и периферические нервы, и мышцы, и многое другое.
Есть анекдот, который особенно любят рассказывать люди, далекие от науки. Ученый решил установить, где находится орган слуха у таракана. Посадил на стол и свистнул — таракан побежал. Оторвал ноги, свистнул — таракан не убегает. Значит, орган слуха у таракана в ногах.
Среди ученых эта шутка не слишком популярна: больно уж неправдоподобна. Бывают, конечно, случаи неграмотной постановки опытов или неправильного их объяснения. Но существуют определенные правила проведения опытов, и большинство ученых достаточно строго им следует.
Академик Тарханов ставил свои опыты так, чтобы из них можно было сделать вполне определенные выводы. И, конечно, он не ограничился облучением целой лягушки. Он провел и другие, более специальные опыты. Например, всю лягушку закрывали
Разумеется, Тарханов исследовал не только кислотный рефлекс и ставил опыты не только на лягушках. Особенно интересны, по-моему, опыты с икрой миноги, которые намного опередили свое время. Тарханов установил, что облученная икра теряет способность к развитию. Мальков из нее не получается.
Увы, рентгеновы лучи были открыты, когда Тарханова уже «ушли» из Медико-хирургической академии. Ни в университете, ни в биологической лаборатории не было возможностей для широкой экспериментальной работы. К сожалению, ученому не пришлось много экспериментировать с рентгеновыми лучами. Но он продолжает следить за всей литературой, выступать со статьями о новом виде лучей, об их значении в биологии и медицине. По-видимому, Тарханов был первым, кто указал на возможность применения ионизирующих излучений для лечения рака и других злокачественных новообразований.
Не зная их физических свойств, в те ранние годы многие ученые смотрели на новые лучи как на что-то близкое к световым. Природа рентгеновых и гамма-лучей, видимого, ультрафиолетового и инфракрасного света и радиоволн действительно одна: все они относятся к электромагнитным излучениям. Но из-за гораздо более высокой энергии квантов ионизирующие лучи способны вызывать большие химические изменения и оказывать совершенно иное действие на живые организмы.
Тогда ученые ничего этого не знали. Немецкий ботаник Шобер, например, тем и занимался, что сравнивал действие рентгеновых лучей и лучей света. Надземные части растений обладают положительным фототропизмом, тянутся к свету. Если, скажем, семена овса прорастить и выращивать в темноте, а потом осветить через узкую щель, то уже через час проростки искривятся по направлению к свету. Именно такие опыты и ставил Шобер.
С обычным светом все шло хорошо. Но Шобер думал, что растения так же будут реагировать и на рентгеновы лучи. Он поднес к стенке ящика с проростками трубку и заставил ее работать в течение целого часа. Конечно, никакого искривления проростков по направлению к трубке не было. Исследователь был искренне удивлен.
Не только Шобер проводил далеко идущие параллели между ионизирующими лучами и лучами света. Некоторые ученые шли еще дальше. Ведь свет необходим для жизни. Причем необходимы не только видимые, но и невидимые лучи. Ультрафиолетовые лучи тоже невидимы, а и они необходимы для жизни. Недаром летом, в отпускное время, все горожане стремятся на солнце. Может, и лучи, испускаемые радиоактивными веществами, тоже необходимы для жизни?
Так думал, в частности, немецкий физиолог Цваардемакер. Когда стали заниматься радиоактивностью, то узнали, что этим свойством обладают не только тяжелые элементы, большинство которых совсем еще недавно вообще не было известно науке, но и такой обычный элемент, как калий. Почти все элементы существуют в виде нескольких разновидностей, так называемых изотопов, обладающих совершенно одинаковыми химическими свойствами, но отличающихся строением ядра. И вот оказалось, что один из естественных изотопов калия, который в определенной доле содержится в обычном калии, — радиоактивен.