Невидимый убийца

Касслер Клайв

— Тихо, как в склепе, — произнес первый помощник Шерман тоном, не обещающим ничего хорошего.

— Боже праведный! — пробурчал Келси. — Да вокруг него косяк дохлой рыбы.

— Что-то мне это все не очень нравится.

— Вам лучше подобрать группу высадки и обследовать судно, — приказал Келси.

— Слушаюсь, сэр. — Шерман удалился.

Второй помощник Гудзон, осматривавший горизонт в бинокль, доложил:

— Слева по борту, километрах в десяти, еще одно судно.

— Приближается? — спросил Келси.

— Нет, сэр. Судя по всему, улепетывает во все лопатки.

—

Странно. С чего бы это оно оставило сухогруз в беде? Можете определить, что это за судно?

— Выглядит как модная яхта, большая, с обтекаемыми обводами. Такие, как эта, в Монако или Гонконге чалятся.

Келси подошел к порогу радиорубки и велел радисту:

— Попробуйте связаться с удаляющимся судном.

Через минуту-другую радист покачал головой:

— Даже не пискнули. Или отключились, или плюют на нас с высокой колокольни.

«Рио-Гранде» сбавил ход и заскользил к сухогрузу, неспешно переваливаясь через небольшие волны. Когда он достаточно приблизился, капитан Келси с крыла мостика увидел на палубе сухогруза две неподвижные фигуры и какой-то комок, похожий на собаку. Он через громкоговоритель прокричал приветствие, но ответа не получил.

Матросы во главе с Шерманом направились к «Ментауэю». Стукнувшись о борт сухогруза, катер потащился вдоль обшивки. Матросы удержали его багром, зацепившись за поручень, и перебросили штормтрап. Шерман и четыре матроса перебрались через борт.

Два матроса, оставшихся на катере, отвели его от борта сухогруза и принялись неподалеку ждать, когда можно будет забрать товарищей.

Шерман, убедившись, что люди, лежащие на палубе, мертвы, прошел на мостик и окинул взглядом корабль. Увиденное его ошеломило. Все моряки, от капитана до юнги-посыльного, валялись там, где их настигла смерть. Шерман на ватных ногах двинулся в радиорубку. Труп с выпученными глазами, уцепившийся обеими руками за передатчик, доконал его.

Прошло двадцать минут, прежде чем Шерману удалось оправиться от потрясения, опустить радиста «Ментауэя» на пол и вызвать по рации «Рио-Гранде».

— Капитан Келси?

— Докладывайте, Шерман. Что вы обнаружили?

— Все мертвы, сэр, все до единого, в том числе два длиннохвостых попугая, найденных у стармеха в каюте, и корабельный пес, гончая с оскаленными клыками.

— Какова причина смерти?

— Похоже на пищевое отравление. Одежда измазана рвотой.

— Опасайтесь ядовитого газа.

— Буду держать нос по ветру.

Келси помолчал, размышляя. Потом сказал:

— Верните катер. Я пришлю к вам пять матросов поставить сухогруз на ход. Ближайший крупный порт — Апиа в Западном Самоа. Там мы передадим судно властям.

— А как быть с телами моряков? Не можем же мы их оставить на палубе при такой жаре.

Келси ответил без колебаний:

— Снесите их в морозильник. Нужно сохранить тела для обследо…

Он не договорил, потому что корпус «Ментауэя» содрогнулся от глухого взрыва. В небо устремился столб огня, окутанный дымом. Крышки сорванных грузовых люков разлетелись в разные стороны. Сухогруз, приподнявшись над водой и тут же шумно плюхнувшись обратно, резко накренился на правый борт.

Рулевая рубка рухнула. Внутри раздались скрежещущие звуки деформируемого металла.

На глазах у онемевшего от ужаса Келси «Ментауэй» стал переворачиваться через правый борт.

Гибель, угрожающая его команде, привела капитана в чувство.

— Убирайтесь оттуда! — заорал он в рацию.

Шерман капитана не услышал. Он лежал плашмя на палубе, оглушенный взрывом. Когда палуба сильно накренилась, он очнулся и уполз в радиорубку. Забившись в угол, он уставился на воду, текущую через открытую дверь. У него не укладывалось в голове, как это могло случиться. Он глубоко вздохнул, попробовал подняться на ноги. Но было поздно. Теплая зеленая пучина поглотила его. Та же участь постигла и сопровождавших его матросов, включая тех, что остались на катере.

Келси простоял целую минуту, не в силах шевельнуться, лицо его было искажено от горя. Наконец он отвел взгляд от круговорота обломков, схватил бинокль и посмотрел в переднее окно. Яхта белела точкой на фоне лазурного моря. «Загадочное судно оставило без внимания сигнал бедствия, — понял капитан. — Оно намеренно удирает с места катастрофы».

— Кто бы ты ни был, будь ты проклят! — в ярости произнес Келси. — Чтоб тебе в аду гореть!

Рамини Тантоа спустя тридцать один день на атолле Пальмира, как обычно, отправился спозаранку поплавать в восточной лагуне. Но, не сделав и пару шагов по белому песку за порогом своей холостяцкой хижины, он с удивлением увидел большую китайскую джонку, забравшуюся далеко на берег. Левый борт вздымался высоко, о правый мягко толкались нежные волны. Паруса были подняты и развевались под утренним бризом, как и полосатый со звездами флаг. Лак на тиковых поверхностях сверкал на солнце.

Тантоа крикнул, но никто в ответ на его зов не появился на палубе. Туземец пошел на разведку. Когда он огибал наполовину погрузившийся в песок корпус, ему показалось, что нарисованные на носу глаза следят за ним.

Собравшись с духом, Тантоа забрался на громадный руль, а с него, через кормовое ограждение, — на квартердек яхты. От носа до кормы главная палуба была пуста. Все выглядело в совершенном порядке: концы аккуратно свернуты, такелаж в целости и сохранности.

Тантоа спустился во внутреннее помещение джонки. Он очень боялся обнаружить мертвые тела, но любопытство было сильнее. В каюте он не нашел следов смерти. Впрочем, как и признаков жизни. Первое обстоятельство его порадовало, второе озадачило.

«Никакой лодке не доплыть сюда из Китая без команды», — сказал себе Тантоа. Воображение у него разыгралось. Ему стали чудиться призраки. «Да, — решил он, — джонкой правила призрачная команда». Напуганный, он взлетел по трапу на палубу и перепрыгнул через борт на теплый песок. «Надо сообщить о брошенной лодке консулу», — догнала его мысль. Отбежав на безопасное расстояние, он оглянулся, проверяя, не преследует ли его что-нибудь невыразимо ужасное.

На песке темнели только отпечатки его ступней. Однако всевидящие очи джонки злобно пялились на Тантоа. Туземец стрелой метнулся к хижине.