Невинная для миллиардера
Шрифт:
Разбитые глаза Ивана наполнились слезами при виде меня, а грубоватый Евгений похлопал меня по руке и уставился на Макса, сидевшего по другую сторону от меня.
Родители моего мужа часто навещали меня. Как только я запереживала, что пропустила слишком много работы, Диана Андреевна заверила меня, что все улажено.
— Я искала для тебя нового ассистента после ухода Агаты, — добавила Диана Андреевна. — Думаю, я нашла подходящую кандидатуру. Ты познакомишься с ней, как только почувствуешь себя достаточно хорошо.
Это прозвучало многообещающе. Ассистент,
Из новостей я узнала кое-что из того, что мой свекор оставил недосказанным. Никаких арестов произведено не было. Но действовали видимо профессионалы. Поймать их было трудно, поскольку они, несомненно, покинули страну или ушли в подполье, но на самом деле это не имело значения. Настоящий вопрос заключался в следующем: кто их нанял?
Глава 36
Кира
Моя мама всегда говорила, что беда не приходит одна, и, насколько я могла судить, она была права.
Удары продолжали сыпаться.
Эта новость появилась в тот день, когда я вернулась домой из больницы. Я уже привыкла к вниманию к своей персоне со стороны прессы после нападения, но к такому оказалась не готова.
Оказалось, Агата затаила обиду. Также оказалось, что соглашение о неразглашении не стоит и ломаного гроша, когда кто-то сильно хочет уничтожить вас.
Это было повсюду. Газетенки со сплетнями. Новостные сайты. Ток-шоу. Социальные сети.
Наш секрет раскрылся. О каталоге невест узнала вся страна, и фотография моей анкеты распространилась по Интернету.
Все, что знала Агата, выплыло наружу в одном длинном мстительном интервью. А знала она многое. Брак по договоренности. Брачный контракт. Правила и требования к моему образу жизни. Слишком много отвратительных подробностей нашей неловкой первой брачной ночи. Теперь все это стало достоянием общественности. Упоминалось еще несколько имен предполагаемых невест и моих потенциальных покупателей.
По этим и многим другим причинам я оказалась в эпицентре разразившегося скандала.
Люди укладывают вещи в понятные им схемы. Это вполне естественно. Я сделала то, что большинство людей не могут воспринимать положительно.
Меня публично травили. Яростно и часто. Интернет распинал меня. Обо мне написали, наверное, все российские журналисты, которые с пеной у рта доказывали чувство собственной правоты. Все это сопровождалось бесконечными домыслами и лишь изредка подтвержденными фактами.
Люди, которые редко в чем-либо сходились во мнениях, могли согласиться, что я дрянь.
Столько осуждения со всех сторон сразу. Я была в шоке.
Мужчины ненавидели меня за то, что я получила взамен.
Женщины ненавидели меня за то, от чего я отказалась.
Я многое узнала о человеческой природе. Как быстро толпа может обернуться против тебя. Как сильно она этого хочет и как самоотверженно использует любую возможность для того, чтобы уничтожить тебя. Как легко восхищение может превратиться
Это было странно. Люди ненавидели меня так сильно, как будто все, что происходило в моей жизни, было сделано для того, чтобы украсть у них, а не для того, чтобы обогатиться самой.
Это были тяжелые, болезненные уроки.
Но не все, что я узнала, было негативным. Я обнаружила, что у меня есть внутренние запасы силы, о которых я раньше не подозревала. Я могла выдерживать эти удары. Они были жесткими, но они могли сбить меня с ног, только если я им это позволю, поэтому я собралась с духом и встретила их с высоко поднятой головой. К счастью, мне не пришлось бороться в одиночку. Алла, Евгений, Иван и даже Сема оказали мне всю необходимую моральную поддержку.
Макс был очень нежен со мной в больнице, пока я выздоравливала. Он почти не отходил от меня. Дома все было по-другому. Мой муж, чьим хобби было, по всей видимости, исчезать и появляться в самые неподходящие моменты, исчез снова. Это задело меня сильнее, чем все остальное.
Я была недостаточно здорова, чтобы сразу вернуться к работе, но предложений поступало больше, чем когда-либо. Публика могла ненавидеть меня, но модельному миру только подавай драмы.
Я познакомилась со своей новой ассистенткой Аленой вскоре после возвращения домой.
Это была миниатюрная девушка с каштановыми волосами лет двадцати пяти. Она была приятной, без всяких глупостей в голове. Она быстро привела в порядок мое расписание. Я поручила ей договориться о новой съемке, как только мои синяки и припухлости спадут настолько, что их можно будет скрыть под слоем косметики.
Больше всего предложений поступало, конечно, от журналистов — разные издания рьяно приглашали меня на интервью. Все хотели услышать новость из первых уст от невесты, которая стала предметом купли-продажи. Мой свекор устроил мне специальный PR-коучинг еще до того, как я ответила хотя бы на один вопрос. Часть меня просто хотела сказать миру: «Да, все так и было, и я ни о чем не жалею. Это моя жизнь и мое дело. Смиритесь с этим», но отец Макса отговорил меня. Мне было велено категорически все отрицать. Команда Ольховских запустила волну сплетен, дискредитирующих Агату. Ее обвинения против меня были настолько возмутительными, что это могло бы сработать. Неужели кто-то мог поверить в то, что такому богатому великолепному молодому человеку, как Максим Ольховский, когда-либо придется платить за невесту?
Я была не единственным человеком, которого донимала пресса. Мы с Аллой увидели ролик, на котором Макса и одного из его братьев окликает журналист небезызвестного желтого издания, когда они вместе выходят из офисного здания в центре.
К лицу Макса был приставлен микрофон, и скучающий голос произнес:
— Вы прокомментируете слухи о вашей жене? Вы действительно заплатили пятьдесят миллионов, чтобы сорвать ее цветочек?
Макс сделал паузу, сверкнув глазами.
— Это нелепый слух, — сухо сказал он.