Невинная жертва
Шрифт:
— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь. — Мадлен испугалась, что останется с Луи наедине, если такси по какой-то причине не придет, и торопливо попросила: — Вы не могли бы подвезти меня до города?
Мирей удивленно посмотрела на нее.
— Конечно, если вы этого хотите.
— Я бы предпочел, чтобы ты осталась, — мрачно сказал Луи. — Мне нужно с тобой поговорить.
Мадлен отвела глаза и отрицательно покачала головой.
— Мне надо ехать. Меня ждут дела. — Обращаясь к Мирей, она попросила: —
— Ну конечно, — любезно ответила Мирей.
Забрасывая вещи в сумку, Мадлен размышляла, почему Луи так легко согласился на ее отъезд. Может, после того как все разъяснилось, он утратил к ней интерес? А может, теперь он чувствует себя неловко и ему стыдно?
Как бы там ни было, хорошо, что она наконец может выбраться отсюда!
16
Когда через минуту Мадлен сбежала вниз, она, к ее удивлению, никого не застала в холле.
Наверное, они ждут меня в машине, подумала она. Или зачем-то пошли на кухню?
Она быстро заглянула в кухню, но там было пусто. Лишь огонь весело играл в камине.
Входная дверь распахнулась, и Луи уверенно подошел к ней.
— Позволь, я тебе помогу, — сказал он и взял сумку у нее из рук.
Мадлен решила не устраивать сцен и вежливо попрощаться с ним перед отъездом:
— До свидания, и спасибо за незабываемое Рождество, — сказала она сквозь зубы.
— Если ты решила говорить в таком формальном тоне, то я со своей стороны могу сказать, что мне твое общество доставило огромное удовольствие. — Наблюдая, как краска заливает ее лицо, он саркастически добавил: — Так приятно иметь в гостях человека с отличными манерами. Хотя твое прощание несколько преждевременно.
— Что значит преждевременно?
— Боюсь, они уехали. Мирей просила тебе сказать…
— Я тебе не верю.
Мадлен бросилась к входной двери и распахнула ее. Уже начало смеркаться. Между голыми ветвями деревьев еще синело чистое небо, а в воздухе ощущался заметно усилившийся мороз.
Единственным автомобилем во дворе был ее собственный, по-прежнему запорошенный снегом.
— Но ведь она обещала подождать… — беспомощно прошептала Мадлен.
— Я настоял, чтобы она этого не делала. Я ей объяснил, что у нас есть важный разговор и мне очень нужно, чтобы ты осталась.
— А я тебе повторяю, что нам не о чем говорить и я не желаю здесь оставаться. — Она попыталась отнять у него свою сумку, но он крепко держал ее. Свободной рукой он силой увлек ее в дом и закрыл входную дверь. Она в ярости бросила ему в лицо: — Все равно я здесь не останусь!
— А я не намерен отпускать тебя до тех пор, пока ты не выслушаешь то, что я должен тебе сказать.
— Не собираюсь ничего слушать. Я ухожу прямо сейчас.
— Ты намереваешься идти до города пешком?
— Если потребуется, да.
— Кому ты звонила?
— За мной должно приехать такси, и я хочу пойти встретить машину. Ты не можешь мне помешать.
Его зеленые глаза сверкнули.
— Я в этом не уверен.
— Но ты не можешь удерживать меня против воли! — воскликнула она, но в глубине души знала, что он может. Он вполне способен на это. — Если ты не дашь мне уйти, когда придет такси, я попрошу водителя вызвать полицию.
Он насмешливо вздернул брови.
— Да-да. Я это сделаю, — предупредила она, схватившись за свою сумку. — Я хочу уехать отсюда.
— Тогда мне надо спешить, чтобы, до того как такси приедет, я успел переубедить тебя и сделать так, чтобы ты осталась.
Прежде чем она поняла его намерения, Луи швырнул сумку в сторону, обхватил ладонями ее лицо и принялся осыпать его горячими поцелуями.
Сумочка соскользнула с ее плеча и упала к ногам.
В первый раз, когда он поцеловал ее в дверях, это был легкий рождественский поцелуй под веточкой омелы. Но и тогда он потряс ее до глубины души.
Теперь он целовал ее страстно и требовательно, так, как мужчина целует женщину, когда уже обладал ею.
Его руки скользнули ей под пальто и крепко прижали ее стройное тело к его сильному мускулистому торсу.
Каждая ее клеточка откликнулась и раскрылась ему навстречу. Ее решимость ослабела, а здравый смысл чуть было не покинул ее.
Но нет. После всего случившегося ее гордость не позволит ей так опуститься и пойти у него на поводу.
Собрав волю в кулак, она оттолкнула его и, трясясь как осиновый лист, наклонилась за сумочкой.
— Оставь меня в покое! Разве не достаточно того, что ты и твой племянник сделали со мной? — горько спросила она.
— Мы оба виноваты. Ты не представляешь, как мне стыдно, — признался Луи. Именно поэтому я хочу, чтобы ты осталась. Я должен загладить свою вину.
— Я тебя ни о чем не прошу. Только дай мне уехать. Больше не хочу тебя видеть. Никогда.
Едва Мадлен закончила фразу, как до них донесся звук мотора и скрип шин.
Наконец-то приехало такси, подумала Мадлен и мысленно послала благодарность Сесиль.
Бросив на нее быстрый взгляд, Луи открыл дверь и встал так, что перегородил своей широкой спиной дверной проем.
Она услышала, как хлопнула дверца машины и Луи вежливо сказал:
— Боюсь, вы приехали напрасно. Но я оплачу вам ваши затраты.
Чей-то знакомый голос с достоинством ответил:
— Разве вы не видите, что это не такси?
Поль!
— Прошу прощения, — с усмешкой извинился Луи. — Я ошибся, потому что мы ждали такси. Чем могу быть полезен?