Невинные дамские шалости
Шрифт:
Дядя Вася как раз поравнялся с джипом, я подбежала и дернула на себя дверь машины. После чего мы с дворником переглянулись, он сказал: «Мать честна…», а я: «Мамочка…» и оба устроились на асфальте, потому как на ногах устоять было трудно: в «Тойоте» друг на друге лежали два трупа. Без голов, то есть они вроде бы были, но в таком виде, что лучше б их и вовсе не было. Вместо лиц — кровавая каша. Мы еще раз переглянулись с дядей Васей и дружно заорали. Орали мы довольно долго и громко, пока в своем кухонном окне не возник Вадик и не спросил:
— Вы
— Вызови «Скорую»! — крикнул дядя Вася, матюгнулся и добавил: — Нет, милицию.
— А зачем? — удивился сосед. — И чего вы на асфальте сидите? — По утрам Вадик всегда малость заторможенный.
— Да звони ты в милицию, олух! — заорала я, наконец-то приходя в себя. — Здесь людей убили.
Слово «убили» оказалось магическим: разом в большинстве окон возникли лица — мужские, женские и даже детские, а возле джипа вскоре собралась толпа.
Кто-то все-таки вызвал милицию, и они приехали. К месту происшествия пробираться им пришлось сквозь сомкнутый строй граждан.
— В чем дело? — спросил пожилой коротышка в погонах капитана, и все разом заговорили. Больше всех старался дядя Вася, красочно рассказывая, как обнаружил покойников, отведя себе в рассказе ведущую роль, чему я по понятным причинам не препятствовала, потихоньку выбралась из толпы и сбежала домой.
«Выходит, это те самые, что поджидали меня в парке, — носясь кругами по комнате, лихорадочно думала я. — Задание оба раза провалили, и в лесу, и в парке, и их за это убили, а может, не за это, поди разберись».
Вдоволь набегавшись, я постояла под душем, а потом решила лечь спать: голова болела, а чем себя отвлечь от горьких мыслей, я не знала. Сон, как известно, все лечит, и я забралась под одеяло. К этому моменту убитых увезли, машину тоже, милиция отбыла, толпа рассосалась, и под окнами стихло.
В десять позвонил Витька и принялся жаловаться на жизнь: раз пять произнес: «Это невыносимо!», еще раз спросил: «Ты действительно ничего не знаешь?» — и бросил трубку. И себе не помог, и меня расстроил. Я хотела рассказать ему о трупах во дворе, но передумала: у человека горе, а объяснять, почему эти трупы меня так взволновали, не хотелось. Испугалась я здорово и с удовольствием тоже кому-нибудь пожаловалась бы на жизнь, а еще лучше — улетела бы к Ленке. Однако пока не найдется моя непутевая подружка, сделать это не могла. Поэтому и печалилась.
В дверь позвонили, я испугалась, но пошла открывать. На пороге стоял незнакомый мужчина: высокий, спортивный, а главное, блондин. Ярко-синие глаза смотрели на меня с тихой лаской. Приди он неделю назад, я бы упала в обморок от счастья, но, вспомнив, что один раз судьба уже посылала мне блондина, а также, что из этого вышло, радоваться я не спешила и даже улыбаться не стала.
— Извините. — Он нерешительно улыбнулся. — Матвеева Татьяна Юрьевна здесь живет?
— Здесь, — вздохнула я, врать не было смысла.
— Это вы?
— Я. А вы кто?
— Мое имя Корнилов Михаил Алексеевич. Можно мне войти?
— Зачем? — насторожилась я.
Он уже занес ногу над порогом, да так и замер, взглянул на меня растерянно и пояснил:
— Я хотел бы с вами поговорить.
— О чем, интересно?
— В двух словах не объяснишь. Можно, я войду? — и опять попытался.
— Нет, нельзя, — сурово ответила я. — Я вас не знаю и разговаривать с вами не хочу.
Он лучезарно улыбнулся, а я нахмурилась: «Симпатичный» — и даже вздохнула. Парень наверняка знал, что после такой улыбки его впустят куда угодно, но я вовремя вспомнила о другом таком же симпатичном и опять сказала:
— Нет.
Он вроде бы задумался, дверь я не закрывала, продолжая смотреть на него, и он спросил:
— Вы чего-то боитесь?
— Чего это мне бояться? Просто я не пускаю в квартиру кого попало.
— Слушайте, мне действительно надо с вами поговорить. Честное слово Вам совершенно нечего бояться. Если вы сейчас заняты, скажите, когда мы смогли бы встретиться.
— Не хочу я с вами встречаться. Уходите и не вздумайте звонить. Не то милицию вызову.
— Не надо, — серьезно сказал он. — Я сам из милиции.
Он протянул мне удостоверение, я его тщательно изучила и вернула, но впускать красавчика в квартиру не спешила.
— На улице вас не было, — заметила я подозрительно.
— Где? — удивился он.
— Вы из-за трупов пришли, да?
Тут он глаза вытаращил.
— Из-за каких трупов?
— Ладно, проходите. — Разговор становился чересчур затейливым, а стоять в дверях мне уже надоело.
Михаил Алексеевич снял обувь и прошел вслед за мной на кухню. Я еще раз внимательно оглядела его с ног до головы и решила: «Очень симпатичный», после чего поставила на плиту чайник и спросила:
— Чай, кофе?
— Спасибо, не беспокойтесь. Вы мне лучше расскажите об этих трупах, — с невеселой улыбкой попросил он.
— Рассказывать нечего. Дворник обнаружил их утром в машине, в джипе. Стоял у нас во дворе. Двое. Кошмар какой-то.
— Кто-нибудь из соседей?
— Нет. Но все равно очень страшно.
— Да. Убийства, к сожалению, перестали быть редкостью. — Я продолжала его разглядывать, он помолчал немного и осторожно начал: — Вы извините, что я пришел к вам и вроде бы напугал…
— Чего ж теперь. Так вы не из-за джипа, значит, а из-за Альки? — поинтересовалась я.
Он удивленно поднял брови:
— А это кто?
Тут я тоже удивилась:
— Моя подруга. Муж ее в милицию обращался. Вы не из-за этого пришли?
— Нет.
— Но ведь вы из милиции?
— Да, я работаю в милиции, но дело у меня личное.
Я моргнула, пытаясь сообразить, какое может быть у блондина ко мне личное дело? Господи, ну почему на моем пороге появляется красавец-блондин именно в тот момент, когда мне до них нет дела и мысли заняты иными проблемами?! Никакой в жизни справедливости. Блондин томился, сидя на стуле, я разлила чай и села напротив.