Невишный
Шрифт:
– Я думал, в тебе всего лишь капля силы, – с непонятной интонацией произнес голос невидимки. – Не так часто этот замок посещали маги-скрытники даже в самые его лучшие времена. Только книги Нахзарии ты всё равно не получишь, можешь не стараться. Выставь руки вперёд, – приказал он.
Эрио и сам не понял, как подчинился и подставил ладони. На них тут же посыпались золотые паучки, и они не шевелились. Эрио стряхнул бесполезных теперь фантомов на пол, и те сразу же исчезли.
– Ты знаешь, где книги. Отдай их! – потребовал Эрио.
– Что ты можешь предложить мне взамен? – насмешливо
– Я отправлю тебя на перерождение, – зло пообещал Эрио, направляясь к трону.
– Не сможешь, я ещё не выполнил свою миссию, – фыркнул призрак. – Так что шёл бы ты отсюда… И не смей садиться на трон! – закричал он, на что Эрио, глумливо усмехаясь, сделал ровно наоборот и демонстративно уселся на возвышении.
– Не тебе, проклятый призрак, сметь указывать королю! Покажи, где книги, и тогда я не буду мучить тебя, быстро и безболезненно отправлю за Грань, – предложил Эрио.
Раздался звук, словно кто-то подавился, и Эрио удовлетворенно усмехнулся – призраку не понравилось его предложение.
– Скоро ты придёшь просить меня о помощи, король! – зло пообещал ему невидимка. – И тогда я припомню тебе все твои оскорбления! Нужно быть круглым дураком, чтобы довериться Гавранам! Запомни, невозможно увидеть одно и то же облако в разные дни! Я пожалел тебя, потому что ты…! – голос осекся. – Рех! Больше этого не будет. Убирайся! Появишься в тронном зале – и я тебя уничтожу! – последние слова эхом разбежались где-то под куполом и стихли.
– Милана только не трогай, он ни в чём не виноват! – спохватившись, крикнул Эрио и получил в ответ:
– Омега – самое драгоценное, что есть в этой жизни, глупец! А теперь утечи отсюда! – голос призрака был ледяной и злобный.
И в этот момент Эрио услышал гул, следом поднялся ветер и ураганом понёсся к трону. Он выставил магический щит, но тот снесло как соломинку. Порывом Эрио смело на пол и потащило к дверям. Он пробовал колдовать, но ничего не выходило – магические цепи, что он крепил к стенам, тут же лопались. Наконец его вынесло прочь из зала, с грохотом захлопнулись двери и все стихло. Эрио поднялся на ноги и попытался открыть тяжёлые створки. Двери налились розоватым свечением, а ручки стали быстро раскаляться – и он вынужден был отдернуть ладони, чтобы не обжечься.
– Боги! Да кто он такой?! Разделался со мной, как с пятилетним мальчишкой! – зашипел Эрио, в ярости сжимая кулаки.
Он был в крайней степени бешенства. Получалось, он мог делать всё что угодно, но призрак не отдаст своего. «Ещё и пригрозил, что я приду к нему помощи просить. Никогда такого не будет!» – решил он, идя по коридорам замка.
Эрио с неудовольствием наблюдал, что все двери, что он видел по пути, загорались розовым, словно предупреждая, что ему не пройти, поэтому он почти побежал к комнате Милана, но, к счастью, двери спальни омеги были нормальными и спокойно пропустили его внутрь. Тот стоял у окна и казался таким хрупким… Подбежав к нему, Эрио обнял его сзади и крепко сжал, утыкаясь носом в макушку.
– Милан, с тобой всё хорошо? – спросил он нервно.
– Да, – голос парня дрогнул. – Почему ты так
– Пойдём гулять, Милан, – не ответив, Эрио уткнулся ему в шею.
Он и сам не понял, почему так испугался за омегу, но первая реакция – самая искренняя. Вообще, всё теперь казалось странным: Милан каким-то образом действовал на него, убирая все преграды, воздвигнутые ранее.
«Может, его магия просачивается? Но сквозь ошейник это невозможно… – тут же отмахнулся он. Внезапно в голову пришла неприятная мысль: – А вдруг ему призрак помогает?» Эрио тут же отстранился и взял парня за руку, потянув наружу.
15
Харалуг – булат, сталь.
Денница – заря.
Лепота – красота.
Гусельник – певец, поющий под гусли.
В кузне было жарко. Радмил поправил рыжую прядь, упавшую на лицо, туже затянул широкую ленту, перехватывающую длиные волосы, и ударил по наковальне.
– Ой, гори, гори, огонь, разгорайся. Ой, харалуг ты мой родной, раскаляйся. Стукну раз по наковальне – лепота. До работы любый я…
Собственный сильный голос сливался со стуком молота, а песня помогала держать ритм. Радмил пел и наслаждался своей работой. Ковать изделия из металла его научил отец. В родителе не было ни капли магии, но в Радмиле она проявилась. Он мог напитывать свои изделия силой, заклинать их, что особо ценилось.
– Хорошей работы, Радмил, – раздался голос от дверей. Он обернулся и увидел Таислава, прислонившегося к косяку.
– Счастливого часа, Таислав, – улыбнулся Радмил и положил молот на наковальню. – Искал меня?
– Нет, просто не спалось, – Таислав прошёл внутрь кузни. – Решил прогуляться и услышал, как ты поёшь. Давно ты тут?
– С денницей пришёл. Тоже не спится. Вот решил меч выковать. Нужно больше работ на ярмарку свезти. Продадим, еды на зиму запасём.
– Добро, – улыбнулся альфа и подошел к столу, чтобы рассмотреть его работы.
– Ты превзошёл сам себя, Радмил, – потрясённо вымолвил Таислав, протягивая руку к прекраснейшей розе из лазудара. – Она словно живая…
– Не прикасайся! – крикнул кузнец, подбегая к другу.
– Что такое? – вскинул брови Таислав, отдернув руку.
– Эта роза – не обычная: раньше я напитывал их заклинаем, уменьшающим муки при болезни, а эту сделал по твоей просьбе. Сам же говорил, что большую ярмарку всегда посещает королевская семья.
– Запамятовал, – Таислав устало провёл ладонью по лицу. – Устал что-то в последнее время. Ты бы и без розы привлёк внимание королевской семьи – достаточно спеть.
– Ты во мне гусельника разглядел? – недовольно буркнул кузнец и погрозил пальцем: – Ещё раз такое скажешь – обижусь.
– Не обижайся, Радмил, – Таислав хлопнул его по плечу и добродушно усмехнулся. – Ты действительно красиво поёшь, да и хорош во всём, за что бы ни взялся. Девушки так и падают к твоим ногам. Может, приведёшь какую из города?
– Опять одну на всех? – спросил Радмил, ехидно улыбаясь.
– Если бы это была не девушка, а омега, который выбрал меня, я бы не поделился, – Таислав взял клинок тонкой работы и стал задумчиво рассматривать лезвие.