Невольная связь
Шрифт:
– Я верну! Обязательно верну! – пообещала я, уже ныряя в медицинский халат руками.
Волосы пришлось торопливо собрать в пучок, чтобы не выглядывали из-под шапочки. На лицо нацепила маску. Порывисто обняла доктора и приоткрыла заднюю дверь.
В коридоре было пусто. Должно быть, люди Широкова не знали, что из кабинета есть два выхода.
От халата, шапочки и маски я избавилась, оказавшись во дворе. И тут же помчалась к парковке за ворота клиники, но, чтобы оказаться рядом с машинами, нужно было перебежать
– Дура! Куда прешь?! – выкрикнул водитель, а я решила не рисковать. Как выяснилось, здесь весьма оживленный перекресток. А прощаться с жизнью и умирать под колесами машины, я не планировала.
Дождавшись разрешающего зеленого света, я помчалась вперед, к парковке. Мне повезло, как раз подъехало такси, и я нырнула в салон на заднее сиденье.
– Куда изволите? – уточнил водитель.
Я хотела назвать адрес отцовского особняка. Вовремя сообразила, что нельзя туда возвращаться. И дома у меня больше нет. Как нет и отца. Он все равно не поможет.
Оставался один вариант. Но примут ли меня там, я не знала. Надеюсь, не прогонят.
Из окна такси я смотрела на здание клиники. Пыталась понять, отправил ли Глеб своих людей на мои поиски. Но, кажется, все было тихо и спокойно.
Я глубже закуталась в легкий свитер, натянув ворот почти до самого носа. А в голове лихорадочно пыталась придумать, что делать дальше. К Широкову я не вернусь! Никогда и ни за что! Нужно только залечь на дно. Пусть отец сам решает свои вопросы с Глебом!
– Черт, сбили кого-то, что ли? – заговорил вдруг водитель. А я принялась вертеть головой.
Действительно, на перекрестке образовалась пробка, собралась толпа, слышался вой серены.
– Придется объехать, – сообщил водитель, а я пожала плечами. Пострадавшего человека было искренне жаль. Надеюсь, ничего серьезного там не произошло.
***
Слава богу, мне хватило денег, чтобы оплатить такси. Я поблагодарила водителя и вышла из машины. Остановилась перед жилой многоквартирной двухэтажкой. Я знала, что мне здесь не обрадуются. Но надеялась, что не прогонят.
Подошла к подъездной двери, нажала кнопки домофона. Мне ответили не сразу.
– Кто там? – знакомый голос донесся из динамика.
– Сабина, – просто ответила я.
– Сабина? Туманова? – после минутной паузы разобрала я в ответ.
– Да, – коротко ответила. – Открой, нужно поговорить!
– А зачем? Ты же вроде все решила, – усмехнулся голос из прошлого.
– Мне нужна помощь, – пояснила я.
– Серьезно? Сабине Тумановой нужна помощь простого смертного? – насмешливый вопрос заставил сжать ладони в кулаки. – Ну заходи,
Замок щелкнул, отпирая дверь. А я глубоко вздохнула. Что ж, мне открыли, уже отлично.
Глава 9
– Глеб Алексеевич! Я не знаю, как так получилось... – бледная, как мел, приговаривала женщина, а Широков едва сдерживался, чтобы не придушить врача.
Сабина сбежала! И почему он даже не удивился? Он ведь чего-то подобного от нее ждал.
Но не это волновало Глеба. А то, почему Мухтар со своей хваленой охраной не проверил все выходы из клиники, без исключения.
– Виноват. Исправимся, – бормотал Варгинов, а Глеб хрустнул костяшками пальцев.
– Найди мне ее. Живо! Немедленно! – рявкнул Широков на весь холл. – По камерам смотри. Разве так сложно найти блондинку в бежевом свитере и джинсах?!
– Слушаюсь, Глеб Алексеевич! – кивал Мухтар, а Глеб злился все больше.
Опять она провела его. Как пацана. Как сопляка какого-то! Вот же ведьма! А он, как дурак, анализы сдавал! Повелся, идиот!
– Нашли, кажется, – раздался негромкий голос одного из подчиненного Мухтара.
– Ко мне приведите! Живо!
– Боюсь, не сможем, – еще более растерянно сообщил охранник.
– Поясни! – рявкнул Глеб. Что-то странное было в глазах пацана.
А внутри у Глеба все натянулось до звона. И по затылку – ледяной пот.
– Там... на перекрестке авария. Сбили девушку. По описанию подходит. Блондинка. Свитер бежевый. Джинсы светлые, – отчитывался охранник, а Глеб в первую секунду не понял, о чем он говорит. Не услышал. Не осознал.
А потом сделал шаг. Второй. И побежал.
На перекрестке прямо рядом с клиникой было не протолкнуться. Широков кое-как протиснулся до оцепления. А дальше остановился как вкопанный.
Врачи «скорой» суетились вокруг пострадавшей. Глеб толком не мог ничего разобрать. Видел только перепачканный кровью рукав свитера и пряди волос. Они казались темными из-за крови.
– Личность не установлена. Девушка. Двадцати-двадцати пяти лет, – говорил врач, а Глеб жадно хватал каждое слово, – Время смерти десять-сорок пять.
– Глеб Алексеевич, людей валом. Нужно сесть в машину, – будто в тумане Широков слышал голос Мухтара.
А в голове у Глеба – каша. Он не верил, что все происходит на самом деле. Что там, под белой простыней в луже крови на асфальте лежит Сабина. Этого просто не может быть! Не может!
Зачем ты сбежала, девочка? Зачем?!
Глебу нечем было дышать. Рукой он распустил узел галстука, удавкой перекрывший кислород.
Сабина...
Там Сабина?
Нет, он не верил. Но его не пускали, чтобы взглянуть на девушку. Он видел только перепачканную ткань одежды. Свитер, как у Сабины. Тонкое запястье. Все в крови. Ни миллиметра светлой кожи.