Невольница для жестокого
Шрифт:
Я протянул Лизе небольшую сумку, она взяла ее.
— Не выпускай из рук, — шепнул на ухо.
Кадыр пошел разговаривать с пилотами. Напомнить не лишнее, что у них на кону.
Я стоял с Лизой, целовал ее, обнимал, вдыхал аромат.
— Амин…, — тихо позвала, а в глазах слезы. — Почему у меня такое чувство, что ты прощаешься со мной?
Я беру ее лицо в ладони и осыпаю поцелуями. Моя догадливая девочка. Все она знает и чувствует.
— Слушай меня внимательно. В сумке, что у тебя в руках — вся информация о счете в банке
— Амин…, — слезы катятся по ее щекам.
А у меня грудь начинает разрывать, как от взрыва. Боль такая сильная, что хочется орать.
— После того, как активируешь счет — улетай! Ты сможешь снимать деньги в любой точке мира и никто не отследит!
— А ты? Я не могу без тебя! Полетели, ты же обещал, что не оставишь…, — она цепляется за меня, начинает трястись от рыданий.
— Я обещал, что ты будешь в безопасности, а рядом со мной этого не будет. На меня открыта охота.
— Мы спрячемся! Нас никто не найдет!
Моя смелая девочка.
— Амин, все готово! — крикнул Кадыр.
Я взял Лизу за руку и потащил к самолету. Она кричала, пыталась вырваться.
— Не делай этого! Умоляю! Я умру без тебя! Я перережу себе вены!
— НЕТ! — заорал я, схватил пятерней за скулы
Придвинул свое лицо вплотную к своему.
— Ты этого не сделаешь, а знаешь почему? — положил вторую ладонь ей на живот. — Ты носишь под сердцем моего ребенка.
Видел шок в ее глазах, и пока Лиза приходила в себя, я дотащил ее до самолета. Хадия шла следом.
— Амин, это наш ребенок… Твой сын! Ему нужен будет отец, ты мне нужен…
— Тебе никто не нужен, Лиза. Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю…
— Пора взлетать, — перебивает меня голос пилота.
— Кадыр, — говорю я, тот кивает.
Всего одна команда — и она возненавидит меня. Знаю, что не простит, потому что в очередной раз покажу себя чудовищем в ее глазах. Но я рад и этому. Пусть ненавидит. Она должна жить. И я сделаю все, чтобы она была в безопасности. Пусть даже придется уничтожить нечто дорогое ей.
Кадыр достает пистолет и стреляет в голову Хадие. Лиза кричит. Я прижимаю ее к себе, укачиваю.
— Тихо — тихо, так надо… Никто не должен знать, где ты…
Она рвется из моих рук. Кричит так, что у самого внутри все стягивает в еб*чий узел.
— Ты же обещал, что не убьешь ее!!!!
Сжимаю ее в руках, душу ее истерику. Не время сейчас. Ей улетать нужно. Схватив ее за скулы, сжимаю больно, чтобы рыдать перестала, чтобы в глаза мне посмотрела и запомнила то, что скажу.
— Ради твоей безопасности, я готов нарушить любые клятвы.
Я целую девушку в губы, вкладываю все чувства в этот поцелуй. Внутри все корчится от агонии, такое чувство, что я наживую распорол грудную клетку и сдавил сердце ладонями.
— Я люблю тебя, Лиза и нашего ребенка тоже, помни об этом, — отхожу от нее и даю знак пилоту,
Резким движением он заталкивает девушку внутрь, она кричит, но мне не слышно слов, хотя я знаю, что именно она кричит. Она плачет, приставила ладонь к иллюминатору, и смотрит на меня. А я смотрю в ответ, впитываю ее образ и, через несколько минут она улетает в безопасное место…
Все это время она кричала, чтобы я пообещал, что вернусь к ней… Но я не могу нарушить последнюю клятву, поэтому ничего не сказал.
Наблюдаю за полетом самолета высоко в небе. Ухожу только тогда, когда его уже не видно в небе.
Теперь у меня появилась новая цель — увидеть лицо своего ребенка. Я сделаю все, чтобы вернуться к Лизе и к нашей… Дочке. Почему — то я уверен, что у меня будет именно дочь…
Глава 20
Лиза
Месяц спустя
Самолет поднимался в небо, в иллюминаторе проплывали облака. Казалось, протяни руку и сможешь дотронуться, попробовать их мягкость и шелковистость. Это самый виртуозный обман природы. Такой же обман, как и надежда на то, что он вернется.
Самолет набрал высоту, в салоне все немного выдохнули. Пассажиры занимались каждый своим делом. Кто — то болтал, кто — то слушал музыку, откинувшись на изголовье кресла, а кто — то читал книгу. Я смотрела на них и завидовала. Их спокойствию и возможности отвлечься на что — то.
Весь этот месяц для меня как в аду. Каждый день поджаривает на вертеле. Тревога, тоска, сжирающее чувство вины и всеобъемлющий страх. Страх остаться одной. Страх, что он не придет. Теперь не придет.
Я ждала его тридцать дней. Ждала в чужой стране с ребенком под сердцем. Он оставил мне так много денег, но не оставил главного — себя.
Умом я все понимала. Жуткое чувство беспомощности и безнадеги поедало меня, стоило открыть глаза. Мой номер в отеле был вполне комфортабельным и аккуратным. Я не стала снимать люкс — не хочу тратить деньги. Амин выберется оттуда и приедет за мной. И на эти деньги мы построим с ним новую жизнь…
Помню, как первую неделю после расставания с Амином я тупо лежала в кровати. Не хотелось ни есть, ни пить, даже спать не могла заставить себя. Я просто плакала. Лежала и лила слезы в подушку, вспоминая все то, что произошло. Я не могла спать, потому что меня мучили кошмары. Стоило закрыть глаза и ее видела, Хадию. С пустыми, широко раскрытыми в ужасе глазами. Ее лицо было запачкано кровью, и когда она со всего маху упала на траву, ее голова подпрыгнула будто мячик.
Меня начинало тошнить. Я вскакивала с кровати и бежала в туалет. Все скудное содержимое желудка выходило наружу. А потом я обессилено падала на кровать и забывалась тревожным, глубоким сном.