Невольник
Шрифт:
— Что как? — уточнил Ларрен.
Шеоннель обошел вокруг него, потом изучил его грудь, где мерцала печать и пожал плечами, не найдя в ней никаких изменений.
— Лар, выпрыгни из окна, — распорядился я, решив проверить более радикальным способом, чем разглядывание печати.
Ларрен удивленно посмотрел на меня, а потом расплылся в довольной ухмылке.
— Сработало! Желания подчиниться нет, ноги к окну не несут, — отрапортовал он.
— Ура, — откликнулся я и развалился на кушетке, отпихнув в сторонку разлегшегося
— Для начала план действий такой — проникнуть во дворец, на женскую половину и осмотреть саффины покои, — начал я. — Возможно, это нам ничего не даст — магические следы либо изначально были хорошо скрыты либо их уже затоптали местные маги. Но слишком уж рьяно Шейраз упирался и не хотел допустить осмотра покоев. Это подозрительно.
— Шактистанец еще здесь. Вечером после ужина с королевой он возвращается домой. Я мог бы "послушать" его во время ужина, — предложил Шеоннель.
— Хорошая идея.
Я сам себе иногда умиляюсь! Почему мне самому не пришло это в голову — попросить нашего эмпата послушать эту морду шактистанскую? Вот только одно но — какого фига я узнаю о том, что у моей работодательницы ужин с иностранным магом не от нее самой?
— Там будут Кардагол с Ллиу, — почувствовав изменение в моем эмоциональном фоне, объяснил Шеоннель.
— Тогда возникает вопрос — а на хрена мы с Саффой Ханне вообще нужны в качестве придворных магов? — проворчал я и тут же осенился гениальной мыслью, — раз мы ей не нужны, то, как только я Саффу найду, женюсь и увезу домой. Хватит уже дурью маяться!
"Мальчишке не терпится себя захомутать" — прокомментировала Кошка.
Лар с Шеоннелем зафыркали.
— Ну и чего веселимся? — буркнул я, — хватит ржать!
Ларрен тут же стал серьезным. Не по своей воле конечно, а потому что приказ выполнил. Ну, растудыть твою налево!
— Лар, не слушайся меня! — рявкнул я, всерьез психанув, — вообще никогда и никаким образом не слушай моих приказов! Поступай, как считаешь нужным!
Вот теперь печать заметно изменилась. Нет, надпись, гласившая, что Ларрен моя собственность, никуда не исчезла, но значительно поблекла.
— Думаешь, сработало? — заинтересовался Шеоннель, так усердно изучая эту злополучную печать, что аж чуть ли носом Лару в грудь не уткнулся.
— Ларрен, подай мне яблоко, — распорядился я и с досадой пронаблюдал, как он протянул руку к стоящей возле него на столике вазе, взял оттуда яблоко и перекинул его мне. Яблоко я поймал, но есть его что-то расхотелось.
— Не получилось ни хрена, — проворчал я.
— Вообще-то я выполнил твою просьбу, потому что это логично — я ближе к вазе нахожусь, — объяснил Ларрен.
— Да? — я ухмыльнулся, куснул яблоко и повторил эксперимент, — Лар, сгоняй в сад, сорви мне синюю розу, они как раз вчера расцвели.
— Обойдешься, — довольно ухмыляясь, заявил Ларрен.
Я вздохнул с облегчением. Сработало! Странно, что Валю не пришел в голову такой способ ослабить поводок и облегчить Ларрену существование.
— Вот разберемся с этими бешеными гномами, и я ее вообще с тебя сниму, — решил я.
— Печать не исчезнет, а изменится. Она будет гласить "человек вне закона", — напомнил Ларрен, — но меня это больше устроит.
— Точно. Я забыл. Но мы все равно что-нибудь сообразим, — пообещал я, одарил приятелей лучезарной улыбкой и сообщил, — я придумал, как проникнуть во дворец. Лар, ты будешь девушкой в гареме султана.
Ларрен смерил меня ледяным взглядом и заметил:
— Зря ты, Лин, ослабил печать. По своей воле я не соглашусь играть подобную роль.
Ларрен
Заявление, конечно, оригинальное. Мало на мою голову свалилось, так я еще должен чьи-то сексуальные прихоти удовлетворять. Пусть даже султана. Не понимаю, это что — наказание мне такое от судьбы? Может быть, задел на улице ненароком могущественную ведьму, и она меня прокляла быть навеки чьей-то игрушкой? Так я и буду переходить из рук в руки — от Аргвара к султану Гарею и обратно, не минуя посредников?
— Не злись, Ларрен, — тихо произносит Шеоннель, — выслушай Лина.
— Не представляю себе, что такого он должен мне сказать, чтобы я согласился на этот фарс! — резко проговариваю я.
Лин откладывает яблоко в сторону и с обидой в голосе заявляет:
— Ну, кто-то же должен попасть на женскую половину дворца!
— Вот сам и иди!
— А кто будет хозяином? Ты? На тебе печать! Шеоннель? Так он — несовершеннолетний эльф, если ты не в курсе! И вообще, он представитель проигравшей стороны. Много ты эльфов-рабовладельцев видел в последнее время?
Аж взвиваюсь в воздух.
— Что?! Какие рабы? Ты из меня невольницу собрался делать?!
— А чему ты удивляешься? Мы тебя подсунем султану…
— А надпись на мне ты не читал?! Собственность Мерлина! Или ты собрался официально меня в собственность султану передать?! Чтобы меня в прямом смысле там трахнули, а не фигурально, как это сейчас происходит?!
Шеон морщится и трет переносицу.
— Пожалуйста, — просит он, — не так громко. Не так… вы слишком эмоциональны.
На мордашке княжича в очередной уже раз появляется выражение глубокой задумчивости.
— М-да… Печать — это серьезно. А давай ее снимем? Будешь у нас пока вне закона! — предлагает он.
— Раб вне закона?
— Рабыня.
— Лин!!!
Княжич шаловливо улыбается и спрашивает:
— А ты хочешь стать евнухом? Они тоже доступ на территорию дворца имеют.
— Знаешь что, извращенец! — в очередной раз взрываюсь я, — Я безумно рад, что ты печать ослабил! А то идеи тебе в голову приходят больно специфичные!