Неволшебное
Шрифт:
По аллеям.
***
Изо рта белой пеной струится печаль,
Белым пламенем взрывы – закрашивай ночь.
Никого, милый мой, в этом мире не жаль,
Никому не успели надежды помочь.
Белым пеплом опять засевает дома,
Белой смертью вздуваются вены дорог.
Это чьи-то ошибки доходят до нас,
Это чей-то летально окончен урок.
Новый вирус мутировал в белую пыль
На телах наших белых лишь кляксы ворон.
А запомнят ли после,
А запомнят ли после седых похорон?
Белый мрамор земли отпевает детей,
Белой песней печальной звенит тишина.
Что же будет, мой милый, что будет затем?
Тихо плакала белая наша вина.
Или наша вина не в смертях? Белый плен,
Но не снега, как многим казалось. Теперь
Каждый третий – схоронен, второй каждый – нем.
Каждый первый забудет прощальное "Верь".
Изо рта белой пеной струится рассвет,
Он бесцветен, как, впрочем, и стены домов.
Это белый наш мир, нас с тобой уже нет,
Милый мой, мы с тобою сгорели давно
В белом пламени солнечных терпких лучей,
В белом хохоте плесени белых пустот.
Это новый наш мир, одинокий, ничей,
Это мир поминает планеты сирот.
***
Синими кольцами дыма
Ночь.
Тихо за нами по трубам
День.
Голос сквозит где-то мимо
Но,
Больше не спрятаться от
Людей.
Больше не скрыться от сотен
Глаз.
Окнами смотрит пустая
Блажь.
"Мир-декаданс" в переводе
Нас.
Мир – одинокая стая,
Марш!
Мир уголками немого
Сна,
Серой мозаикой вечных
Драм.
Синие кольца не могут
(Нам…)
Синие кольца не могут.
(…Врал).
***
Давай, обнимай меня ветром чужим,
Рисуя сознанием новые ноты.
Ты слышишь, ты слышишь по струнам бежим,
Ты слышишь? Но кто я сейчас, да и кто ты?
–Потерянный между диезов аккорд,
Печальным мажором, взрывающим ноты.
Как прежде играем, играем фокстрот,
Играем. Но кто я сегодня, но кто ты?
И это не важно, не важно давно:
По нотам, по струнам, по лицам из зала
Играла мелодия в старом кино,
И души, и души пронзала, пронзала,
Пронзала, смычками терзая луну.
Нам карты легли – растеряли колоду.
И снова, и снова никак не пойму,
И снова "О, кто я сейчас, ну а кто ты?"
И будет звучать она ветром чужим,
Без жалоб на возгласы и непогоду.
По струнам, по струнам, всё так же бежим.
Ты помнишь? Но кто я теперь, ну а кто ты?
Закончится ночь, отыграет фокстрот,
И
Мы – пара потерянных ветром сирот –
Вот кто я, мой милый, сегодня, и кто ты.
***
Это не март – это небо огнём,
Небо под тучами плакало красным.
Чёрные демоны в сердце моём.
Чёрные люди в фарфоровых масках
Снова снуют, поджидая меня,
Где-то в проулках мелькают их лица.
Снова устало киваю теням
И аплодирую самоубийцам.
Снова по лужам вальсировал март
Марш похоронный я помню на память.
Финиш невидим, останется старт
До бесконечности. В белой палате
Люди смеялись так искренне, но
Я где-то здесь, а они за стеною.
Если отсчёт, то, наверное, "ноль",
Если за кем-то, то вряд ли за мною.
***
Чёрные птицы в свет – радугой пляшут вновь.
Чёрные птицы. Нет. Птицам не всё равно.
Чёрные птицы вспять – чёрные тени врозь.
Чёрная птица – я, сказано – не сбылось.
Комната дышит вновь, комната дышит, ждёт.
Комната для меня – клетки ночной полёт.
Кто бы не говорил, комната – это плен,
Не до ошибок нам. Не до ошибок всем.
Радугой стены. Пыль. Солнце слепит глаза.
Чёрная птица – ты. Нечего – не сказал.
Свет из окна песком, свет из окна чумой.
Если б не птицы ты и не пришёл за мной.
***
Извращение – мне целовать
Томный ультрамарин твоих глаз.
В синий омут небесная рать
Уводила потерянных нас.
Извращение – снова тонуть,
Растворяясь у самого дна.
Превращая слезу в перламутр,
Постепенно сходили с ума.
Извращение – в синем огне
Извивался, пульсировал газ.
Ты забыла давно обо мне,
Только ультрамарин твоих глаз
Всё мерцает в моей тишине,
В нём русалки небесный огонь.
Ты забыла давно обо мне,
Будь со мною, о, будь же со мной!
Извращение – вырванный нерв,
Перевязанный струнами пульс.
Томный ультрамарин в тишине.
Я всё жду, ну когда же проснусь.
И в холодном поту на постель,
И на кухне предательски газ…
Ты взмахнула ресницами – "Верь
В томный ультрамарин моих глаз".
***
Нет. Определённо, не люблю ноябрь,
Не люблю гниющих листьев чертежи.
Не люблю корицы стойкий утром запах,
Все оттенки кофе кляксами души.