Невыносимое счастье опера Волкова
Шрифт:
– Просто давай сделаем его. Все. Боишься одна, давай вместе.
– И как ты себе это представляешь? И вообще, ничего я не боюсь и делать я его не буду, это лишнее! Ну, может, увеличились они самую малость, аппетит вырос, поправилась. А в остальном я совершенно обычная! Что я совсем, что ли, ненормальная, чтобы не понять, что залетела?! – злится. – Вынес “диагноз” только по увеличенным сиськам, серьезно, мистер грудолог?! Еще и небось в интернете искал информацию? И как выглядел этот запрос? – фыркает. – “Окей, Гугл, почему растет грудь?”. Больше ничего там не вычитал,
– Не совсем в интернете. Вернее, не только в нем. Слушай, не пыли, давай выдохнем и просто проверим. Нет, так нет.
– Разумеется, нет! Я. Не. Беременна! Я бы это поняла. Это мое тело, мой организм, ты думаешь, я не сообразила бы, что во мне что-то растет?
– Не что-то, а кто-то, – сглатываю застрявшую в горле грубость на ее пренебрежение. – Ребенок. Наш с тобой. Ты так яростно отрицаешь саму возможность, что могла и не понять. Помнишь, тебе было плохо? Тошнило утрами?
– Это было всего пару раз. От переутомления, а не от того, что ты мне сперматозоида подсадил. При беременности токсикоз регулярный, не дури!
– Кулагина, переутомление, серьезно? Ладно, а усталость, непереносимость сигаретного дыма, алкоголя, эмоциональные качели и странные вкусовые пристрастия? – загибаю пальцы. – Это тоже от переутомления?
– Нет у меня странных вкусовых пристрастий!
– Ты курицу вареную джемом клубничным заедала! Хоть мне-то не заливай!
Молчит. Губы поджала и смотрит на меня волком. Хотя нет, не волком. Зайцем. Испуганным, поджавшим уши, загнанным в угол зайцем. Включила свою любимую тактику защиты – кусаться. Спряталась за броню, хрен вытащишь! Маленькая девочка внутри нее сидит и гранатами из дерзости отстреливается. Так можно со всеми вокруг, но со мной-то на хера? Испугалась? Дурочка…
Я о таком вообще мог только мечтать! Был готов с ней уже и без детей, по*уй. Раз не хочет, раз боится, не заставлять же или действовать исподтишка? Это мерзко. Это ее выбор, ее тело, ее здоровье. Все понимаю. Хотел детей до трясучки. Наших с ней детей! Но нет, так нет, главное – рядом. Думал, варил, кубатурил… А тут такой шанс. От одной мысли, что у нас с конфеткой может быть лялька, что Кулагина может быть уже сейчас в положении, у меня, здорового мужика, мурашки по рукам фигачат и глаза на мокром месте!
– Нет. Это невозможно, – отрезает. Пальцами, что слегка трясутся, волосы мокрые с лица откидывает. Руки на груди складывает и проходит вдоль комнаты. Красивая в бликах фонарей и полумраке. Да и вид у нее из квартиры зачетный, не соврала. Но сейчас не о том. Мне просто пздц, как хочется ее обнять! Приласкать. Успокоить. В таком состоянии она сразу как-то меньше, младше, невинней стала. Не прущая напролом пиарщица, а та самая растерянная восемнадцатилетняя девчонка, которая и жизни еще не видела. Маска уверенности поплыла на глазах.
– Не может… не может этого быть! Мы же всегда осторожны, Вик!
– И тем не менее. Секс у нас регулярный. Контрацептивами мы не пользуемся. Таблетки ты не пьешь. Осечка всегда возможна, – говорю, а она головой машет, отрицает. – Давай, конфетка, – подхожу и свою потерянную девочку обнимаю, –
– Я не беременна.
– Нет, значит, ладно. Если ты так уверена в этом, то чего трусишь просто сделать тест? С тебя не убудет. Зато мы оба будем знать.
– Это просто какой-то… – ворчит, выпутываясь из моих объятий, – сюр! – подхватывает коробку с тестом, лежащую на стойке бара и, будто-то искренне веря, что мысли и слова материальны, бросает мне:
– Я не беременна, Волков!
Прячется в ванной.
Нина
Глупости какие-то! Выдумал, тоже мне, беременность. Нет, это надо?!
Закрываю дверь и прислоняюсь к ней затылком. Губы кусаю. Злюсь, но еще сильнее мандражирую. Кручу в руках эту дурацкую коробку и смеяться хочется, и плакать. Что за глупости?!
Цикл я отслеживаю. Все стабильно, как часы! Чувствую я себя прекрасно, за редким исключением. Я – это я! Одна! Ничего во мне не поменялось! Значит, бред? Бред! Соответственно, ну, сделаю я этот тест, что в этом страшного, правда? Правда. Только почему тогда руки так дрожат и дыхание учащается от волнения? То ли паническую атаку ловлю, то ли в ванной по-прежнему душно, но на доли секунды кажется, что задыхаюсь.
Я не беременна. Не могу я быть беременна! Не готова. И не хочу…
Воду холодную включаю, лицо ополаскиваю, шею, щеки. Все хорошо. Хочет Волков увидеть отрицательный результат? Да ради бога, мне на эту штуковину пописать несложно! Но не так я себе представляла наш романтический вечер вдвоем. Совсем не так! Я надеялась, что мы друг от друга не отлипнем, из кровати не вылезем до рассвета. А что в итоге?
Чушь!
Психую и вырубаю воду. Не с первого раза получается открыть коробку. Открыв, быстро пробегаю глазами по инструкции. Что ж, ничего нового. В моей жизни я использовала тесты на беременность всего дважды. Оба раза были отрицательные. Делала их так, чисто для подстраховки. Сегодня третий? Что ж, Бог любит троицу…
– Ну что там, конфетка?
– Г-готов? – голос дрожит.
– Я или тест? – Волков бросает взгляд сначала на меня, потом на свои наручные часы. – Уже прошло пять минут, уже точно все, в инструкции написано, что хватит и двух.
Время четыре часа утра. Мы сидим в гостиной на диване. Плечом к плечу. Свет в квартире так и не включили, нам хватает и полумрака. Тем более за окнами уже начинает светать. Я, подогнув и обняв ноги, пытаюсь унять биение сердца и дрожь, а Вик… он почти не дышит. Упер локти в колени, сжал пальцы в замок и замер. Напряжен, аж костяшки побелели.
Мы оба смотрим на электронный тест на беременность, лежащий на столике экранчиком вниз. Оба волнуемся. Безусловно. Вот только каждый по-разному. Я молюсь, чтобы он оказался отрицательный, Волков, полагаю, ждет положительный результат. И мне страшно, как никогда в жизни.