Next
Шрифт:
— Да нет же, нет! Поверь мне!
— Это же курам на смех!
– Говорю же тебе, Марти, не делали мы этого! Никаких металлических трубок! Нет, нет и еще раз нет!
— Это я уже слышал, вот только не верю. Раза постучал по столу.
— Ты бы лучше спросил у нее по поводу рецепта.
— Спрошу, не сомневайся. А теперь проваливай отсюда. Я ей сейчас перезвоню.
* * *
Раза прошел через прозекторскую и зашел в раздевалку. Убедившись в том, что там никого
— Джесу, — заговорил он, когда ему ответили, — ты что, совсем охренел? Что ты творишь? Вставил в того парня, который погиб в автокатастрофе, какие-то свинцовые трубки! Черт! Марти рвет и мечет! Родственники попытались кремировать чувака, а выяснилось, что он нашпигован свинцовыми трубками. Сколько раз тебе говорить: используй только дерево!
* * *
— Миссис Веллер, — говорил тем временем Марти Робертс, — я полагаю, вам все же придется перезахоронить вашего супруга. Другого выхода нет.
— Почему же, есть. Например, обратиться в полицию в связи с кражей костей у покойника.
— Я не могу указывать вам, что нужно делать. Только вам решать, как лучше поступить в данной ситуации, но я убежден в том, что в результате долгого полицейского расследования всплывет выписанный на ваше имя рецепт на этакриновую кислоту, которую вы приобрели в аптеке «Лонгвуд» на Мотор-драйв.
— Я приобрела это лекарство для себя.
— О, я в этом не сомневаюсь! Остается только выяснить, каким образом оно попало в тело вашего мужа, и это может привести к осложнениям.
— Наличие препарата в теле было обнаружено в вашей больнице?
— Да, но я убежден, что лаборатория не станет делать далекоидущих выводов, если вы не будете выдвигать обвинение против больницы. Сообщите мне о решении, которое вы примете, миссис Веллер, а пока — прощаюсь с вами.
Он повесил трубку и взглянул на термометр, висевший в прозекторском зале. Тот показывал 15 градусов, но Марти безудержно потел.
* * *
— А я все думаю: когда ты покажешься? — проговорила Мэрили Хантер, в лабораторию которой пришел Марти Робертс. Она была мрачнее тучи. — Я хотела бы знать, какую роль в этом деле играешь ты.
— В каком таком деле?
— Сегодня звонил Кевин Маккормик. Нам грозит еще один судебный процесс со стороны семейства Веллеров. Иск подал сын покойного, тот парень, который работает в биотехнологической компании.
— В чем суть иска?
— Я только следовала существующим правилам, — понуро проговорила Мэрили.
— Угу. Так в связи с чем он собирается подавать в суд?
— Похоже, страховая компания расторгла с ним договор о страховании жизни.
— Из-за чего?
— У его отца был BNB71 — ген сердечных заболеваний.
— Правда? Ерунда какая-то! Этот мужик был здоровее здорового. — У него имелся ген, но он не был активирован. Мы нашли его в тканях и задокументировали, а страховая компания, узнав об этом, отменила
– А откуда они взяли эту информацию?
— Она выкладывается в Интернете.
— Выкладываете в Интернете?
– Таково требование закона, — пояснила Мэрили. — Согласно законодательству штата, подобная информация должна быть доступной и проверяемой. Мы обязаны выкладывать ее на специальный FTP-адрес. Для входа туда требуется пароль, но заполучить его — пара пустяков.
— Не могу поверить, что вы размещаете генетическую информацию практически в открытом доступе!
— Не всю, а только ту, что связана с расследованиями. А по факту каждой автокатастрофы со смертельным исходом автоматически возбуждается уголовное дело. Сын утверждает, что он не давал разрешения на обнародование генетической информации о нем самом, и это правда. Но если мы помещаем информацию об отце, чего требует от нас законодательство штата, то получается, что мы размещаем информацию и о сыне. Потому что дети наследуют как минимум половину генов родителей. Получается, что либо так, либо иначе, но мы все равно вынуждены нарушить закон. — Мэрили печально вздохнула. — Том Веллер хочет, чтобы ему возобновили страховку, но из этого ничего не выйдет.
Марти Робертс оперся руками о стол.
— Как обстоят дела сейчас?
— Мистер Веллер подал в суд на больницу и на меня лично. Его адвокат потребовал, чтобы лаборатория больше не прикасалась к каким-либо биологическим материалам, имеющим отношение к семейству Веллер. — Мэрили хмыкнула. — Мы больше не у дел.
Не у дел! Больше никаких расследований, никаких ковыряний в теле Веллера! Марти Робертс внутренне ликовал, хотя внешне старался изобразить сочувствие.
— Это так несправедливо! — всплеснул он руками. — Получается, что нашим обществом правят юристы!
— Это уже не имеет значения, Марти, — сказала она. — Все закончено. Поезд ушел.
* * *
Вернувшись чуть позже к себе в отделение, Марти заявил:
— Раза, один из нас должен уйти.
— Я знаю, — ответил Раза, — и я буду скучать по тебе, Марти.
— Что ты имеешь в виду?
— Я получил новую работу, — ответил молодой человек, улыбаясь. — В больнице «Гамильтон», в Сан-Франциско. У тамошнего лаборанта только что случился инфаркт, так что послезавтра я уже приступаю к работе. Сейчас я собираю вещички и пакуюсь. Сегодня — мой последний день в этой лаборатории.
— Понятно, — протянул Марти Робертс. Он не знал, что еще сказать.
— Я знаю, по закону ты можешь потребовать, чтобы я отработал еще две недели, но я сказал в больнице, что в связи с чрезвычайными обстоятельствами ты наверняка войдешь в положение и отпустишь меня. Кстати, у меня есть кандидатура на замену мне. Это мой друг, Джесу. Очень хороший парень. Сейчас он работает в похоронном бюро, так что наше дело знает.
— Ладно, я на него взгляну, — сказал Марти, но, возможно, замену тебе я подберу сам.