Нэйт
Шрифт:
Конечно, это было вранье, именно там я нашла не только Гайла, я нашла себя. Но я так боялась упустить внимание Кайна, светлой стороны его разума. Именно на этот аргумент он среагировал больше всего. Он прищурился, будто на него снизошло понимание, глаза забегали отчаянно вглядываясь в меня. А я изобразила максимально потерянный и жалобный взгляд, стараясь не переигрывать. Наконец, он разомкнул губы:
— Ты была ещё слишком маленькой. Он похитил тебя. Ты попала в жернова ответственности и битв, когда была ещё совсем-совсем не готова. Тебя забрали у нас! Забрали у меня, — он обнял меня снова. Я облегченно выдохнула. Объятие было защищающим. — Я не уберег
Ох, ничего себе! Так, Нэйт, спокойно. Это даже больше, чем я ожидала. Спокойно, это ещё не гарантирует, что он снова не полезет со своими сексуальными извращениями. Он отстранился и действительно хотел меня поцеловать.
— Дай время, — прошептала я жалобно. Он гладил моё лицо руками, и мне приходилось это терпеть без единого намёка на отвращение. Долгих три минуты. Пока мой несчастный взгляд всё же его не убедил.
— Я верну радость в твои глаза. Верну. Я ведь люблю тебя.
Сейчас было впору устыдится своей циничной игре на чувствах влюбленного маньяка. Но здесь был только один выход: либо выигрываю я, либо он берёт всё, что хочет. И тогда ещё не известно, посмотрит ли Гайл после этого в мою сторону. В глубине души я знала ответ на этот вопрос: конечно, посмотрит. Гайл не был идиотом. Он повидал многое, знал, каково бывает женщинам на войне. В обстоятельствах, в которых у них есть выбор лишь между своей жизнью и всем остальным. И я знаю, он бы предпочел, чтобы я выжила любой ценой. Как и я хочу этого для него. Я как раз подумала о нём и той новой девице, когда на глаза навернулись слёзы жалости к себе. Очень кстати, потому что Кайн воспринял их по-своему. Он поцеловал две солёные дорожки на моих щеках и, наконец, отпустил.
Фух. На сегодня получилось.
Он был подавлен. Я видела это со спины, когда он наливал нам два огромных бокала вина. Вообще-то в такие полагалось наливать напиток лишь на дно. Но он просто разлил всю бутылку, наполнив их до краев.
— Держи. Сегодня отметим не только мою свадьбу с самой мудрой женщиной на свете. Я желаю себе, чтобы ты и дальше направляла меня во тьме моих эмоций. Не думай, что я не понимаю, что творю Нэйт. Но и ты меня пойми. Я не выношу, когда что-то идет не так, как я планировал. Это, видишь ли, ужасно раздражает. Я уверен, что у меня достаточно сил, чтобы контролировать свою жизнь. И строить её так, как я захочу. Быть с той женщиной, которую я хочу, построить свою семью, так, как я её это вижу. Простроить всю свою жизнь.
Я в силе сам всё это решать. И вот приходит какой-то хрен. И говорит мне, что мои планы — это какое-то дерьмо, и все разрушает. И с этим, — он залпом выпил свой бокал, — очень трудно справится.
— Разреши тебе помочь?
Он уже откупоривал вторую бутылку, согласно кивая, и глядя в никуда.
— Обязательно поможешь. Обязательно. Пей. Я дам тебе время. Ты права. Построить нашу жизнь правильно будет намного ценнее. В конце концов, что толку, если у моих сыновей будет психически сломленная мать.
Он сам подбрасывал себе правильные аргументы, пока я тихо радовалась, уткнув нос в бокал. Кажется, мне тоже стоит сегодня надраться, отпраздновав свою маленькую победу.
Он взял новую бутылку за горлышко, подошёл ко мне и поцеловал в лоб:
— Я пойду к себе, — он довольно быстро осоловел. Видимо, давно ничего не ел, и его язык начал заплетаться, хотя глаза оставались вполне нормальными. Если можно было так сказать. — И я хочу, чтобы ты знала. Я восхищаюсь… тем, что ты сделала для нас. Твоей силой. Не только в том. Вообще. Вот даже сейчас, когда ты стоишь тут передо мной, такая маленькая и беззащитная. А глаза пылают. Не хочу это сломать, хотя могу. Вот так.
Он щёлкнул пальцами перед моим носом, и я испуганно моргнула.
— Но не буду. Пока. Дам тебе ещё один шанс и немного времени. Но ты, — теперь он уже грозил мне указательным пальцем, всё больше хмелея, — будешь хорошей девочкой. Обещаешь?
Я кивнула.
— Хорошо. Я пошёл. Ты такая милая, когда строишь честные глазки. Могу не сдержаться.
Он икнул и отправился со свой бутылкой наверх.
Мне стало невыносимо жарко. Я попробовала выйти на террасу первого этажа, и у меня получилось. Дверь была не заперта. Забыл? Не думаю. Думаю, игра уже началась, и он будет проверять каждый шаг на соблюдение её условий.
Я просто прогулялась, продышала, допила своё вино, которое, как обычно, не возымело никакого эффекта, и послушно вернулась в свою комнату под присмотром всех видеокамер.
Кайн действительно стал держать своё безумие в руках. Всю следующую неделю, на завтрак, обед и ужин он водил меня по всем ресторанам и кафе Вар-Рата. Казалось, он хочет откормить меня на убой, и, наверное, именно поэтому моё тело упорно сопротивлялась, не желая набирать вес, сжигая в ноль всё съеденное назло всем попыткам «привести меня в человеческий вид». Лишь иногда я ловила на себе его вожделеющий взгляд, который он тут же брал под контроль, когда я замечала его. Надо быть аккуратнее, чтобы однажды он попросту не сорвался.
Я одевалась в мешковатую одежду, вела себя и разговаривала так, словно была его корешем мужеского пола. Вспоминала наши детские истории, которые бы у любого нормального человека отбили всякие сексуальные поползновения, и вообще перестала краситься.
Через несколько дней за ужином в одном из самых необычных ресторанов, в котором я вообще когда-то была, он вдруг резко прекратил смеяться над моими пацанскими шутками:
— Нэйт. Хватит. Не старайся, — он резко поставил стакан, поверх которого только что пристально на меня смотрел.
— Что? — я делала вид, что не понимала, сидя абсолютно без макияжа в брючном костюме оверсайз с идеально гладко зачесанными назад волосами. Из того, что могло бы напоминать о том, что я женщина, были лишь длинные до плеч серьги, которые Кайн подарил перед выходом и заставил надеть.
— Я же сказал, я буду держать себя в руках, пока мы с тобой оба не выздоровеем от всего дерьма, что сотворили с нами, и не забудем весь этот неприятный эпизод. Хватит валять дурака, одевайся нормально и веди себя, как обычно. Я чувствую себя каким-то сексуальным маньяком, которого ты нарочно держишь в узде. Ты оскорбляешь меня этим, и ведешь себя по-идиотски. Я скоро вернусь.
Он вышел, как мне показалось, разъяренно. Но не я в действительности была тому причиной. Он злился больше на себя. Он сам поставил меня в такое положение, и мне пришлось реагировать.
Я улыбалась в окно ночному городу, пока не почувствовала на себе взгляд.
Потрясающе красивая жгучая брюнетка средних лет пристально смотрела на меня, сидя за столиком по-диагонали. Губы были пухлыми, но чуть сужались к кончикам, что делало её улыбку немного напоминающей кошачью. И хотя я уже привыкла к таким взглядам, являясь местной знаменитостью, изгоем и белой вороной во дном флаконе, сама она показалась мне смутно знакомой. Она так и не отвела взгляд пока не вернулся Кайннан. Её он не заметил, а она, как мне показалось, поспешила спрятаться под покрывалом своих длинных, черных, как смоль, волос.