Нэйт
Шрифт:
— Если мы подружимся. Сейчас не горю желанием.
Я вылезла из воды и закуталась в полотенце.
— Давай так: я не рассказываю никому, что ты меня преследовал и сексуально домогался, — при этих словах он дернулся, прикрывая глаза. О, да, там было чего стесняться. — А ты, говоришь всем, что не нашёл то, что искал. Подсунь пустой инфокристалл. Скажи, что их шпионы ошиблись или что-то в таком роде. И уже тем более не натравливай их на меня.
Я обернулась, почувствовав спиной движение. Он снова стоял в десяти сантиметрах от меня.
— Дай мне мотивацию, — мне не
— Моя мотивация — справедливость. Даже Йер к конце нашего крестового похода изменился! Стал лучше, честнее, справедливее!
— Даже? — парень засмеялся, — Что ж, вижу, ты действительно хорошо его знаешь. Тот ещё прохвост. Хорошо. Тогда расскажи мне всё сейчас, без утайки. За что он тебе заплатил? Что за благодарность такая? И тогда я смогу принять решение. Ты просишь меня о неподчинении МГС.
— Твои МГС — грязные сволочи, купленные Кайнном!
Я почти вскрикнула.
— Так-так. А вот тут ещё подробнее. Что за терки с муженьком? Обожаю сплетни.
Я зарычала, закатив глаза и понимая, что от рассказов мне не отвертеться.
— Перенеси меня на берег моря, — скомандовала я.
Глава 34
Следующие три недели я благодарила небеса и всех, кто услышал меня где-то там, наверху, что они загрузили Кайннана работой и проблемами так, что тот приходил домой ближе к полуночи, едва выжимая из себя вымученную полуулыбку.
Мне нравилось. Не то, чтобы я чувствовала злорадство в те редкие моменты, когда он отрывал голову от планшета, чтобы я могла лицезреть его черные круги под глазами, неразглаживающиеся морщины на лбу и невидящий взор. Я вообще поняла, что хоть и злюсь на него безмерно, зла не желаю. Я видела проблески разума в нём, верила в его исправление. Я ведь… мы же выросли вместе. Он хоть и мой бывший, но всё же первый мужчина, с которым я была совершенно добровольно.
Я лишь желала, чтобы он одумался, всё осознал и исправил свои ошибки по отношению ко мне. И надеялась, что груз навалившихся проблем, наконец, разбудит в нём человечность и исцелит от слепой и глупой жажды обладания женщиной, которая его не любит.
Его я всегда исправно встречала, изображала вежливость, одаривала парой заученных участливых взглядов и утомленная выполнением этого супружеского долга, шла спать. Дело было явно не только в большом количестве работы, я видела, что у него проблемы. Он был зол, но всегда светлел взором, глядя на меня. Мне было даже в чем-то жалко его. В особенности, в его безответной и извращённой любви ко мне. А потом я вспоминала, как именно мы с Гайлом оказались на разных концах Вселенной, о том, что он хотел его убить и всё ещё держит на прицеле, и я снова загорелась ненавистью.
В один из вечеров я сидела на диване, когда он вдруг резко опустился передо мной на колени и положил голову на мои. Он терся о них головой и щеками, как огромная собака, выпрашивающая хоть какой-то ласки. Космос, что же мне делать с этим израненным, черствым, психически нездоровым псом. Я долго думала, держа ладони над его головой. Они сама собой то опускались ниже, желая как-то утешить его, то вдруг одергивались и сжимались в кулаки. Несмотря на всё, что он сделал с нами, я так и не считала его своим врагом. Такая вот мягкотелая дурочка. Что не означало, что я пощажу его, когда на моём горизонте появится Гайл, а Кайннан в это время преградит нам дорогу.
Но пока… он замер всем телом, и я увидела, как он наблюдает за внутренней борьбой моего тела и ума в отражении стеклянных стен. Руки всё же опустились на его волосы, и я утешающе погладила их, почувствов, как он выдохнул в мои колени до этого затаённым дыханием. Он долго не вставал, и я боялась, что он может расценить мой жест не верно. Он уже обнял руками мои бедра, слегка сжав их, но когда я напряглась и прошептала: «Нет», — он не стал продолжать и все портить. Сегодня. Бросив мне короткое «спасибо», мужчина снова ушёл в свой кабинет.
Всё это время с завидной регулярностью я встречалась с Иггдтайром, и мы с ним подолгу разговаривали. Когда он не кривлялся и не строил из себя всемогущего соблазнителя, то был вполне нормальным парнем. Таким же, как Йер, хотя я поняла по его рассказам, что они не ладили. Казалось, у него было много друзей, но как только он понял, что со мной может не поддерживать режим мачо, то быстро расслабился, и общаться с ним стало приятно и легко.
И всё-таки, он казался мне совершеннейшим мальчишкой, эдаким трудным подростком, обиженным на своего отца и дядюшку. Да, мне всё ещё было двадцать два года, но когда за последние месяцы в моей голове покопалось такое большое количество древних и могущественных существ, я не могла отделаться от мысли, что каждый из них оставил в ней свой собственный след.
Я старалась сделать так, чтобы этот след был переработан моим мозгом, и стал исключительно позитивным опытом. Даже от Инраора. Я улавливала обрывки его памяти, опыта, миров, которые он повидал. Не только его… Йера, Айко, Иллеанейя… я была как информационное древо, выбирающее в себя всё, с чем когда-то соприкоснулась.
Я начала осознавать это только, когда мы с Тайром гуляли по черному песку берега океана, улетая на приличное расстояние от Вар-Рата. Ветер беспорядочно трепал мои волосы, проникая в каждую пору моего тела, я как будто дышала воздухом сотен тысяч существ разных рас и цивилизаций, побывавших на этой планете. Каждый из них прибыл сюда на своих кораблях и выдохнул воздух своих планет, где миллионы их соотечественников дышали, думали, переживали, проживали и выдыхали всё это в пространство. Теперь вся эта сумасшедшая информационная буря носилась в этих ветрах, буквально проникая в меня.
— О чём думаешь? — Тайр тоже любил помолчать и просто побродить по берегу. Здесь не было следящих устройств, прослушки и камер. Он научил меня стирать все цифровые следы моих путешествий, подменяя их на маршруты, которые были одобрены Кайннаном.
Я коротко пересказала свою последнюю мысль.
— Слушай, а ведь ты права. Мы дышим информацией всех людей во Вселенной.
— Кое-кто сказал мне, что в чем-то ты даже более способен, чем Ийеррэйто. В чем это?
Он долго думал, рассказывать мне или нет.